Карамон, по опыту зная, что через мгновение сержант начнёт пинать спящих, кубарем вылетел из соломы и вскочил на ноги. Вокруг него, разбрасывая солому налево и направо, поднимались люди. В казармах было ещё темно, но тупоголовые птицы вовсю драли горло, намекая на скорое утро.
Карамон привык вставать рано. Много-много дней назад на ферме ему приходилось вставать ещё раньше, чтобы не потерять ни одного мгновения драгоценного дневного света. Он вставал раньше птиц, но всегда отрывался от подушки с огромным сожалением, поскольку поспать любил. Силач смаковал каждую минуту, проведённую под одеялом. Он рано понял, что раз человеку всё равно рано или поздно придётся заснуть вечным сном, то надо решительно готовиться к этому.
Тренировался Карамон без устали и спал без устали, не как брат-близнец, которого сон вообще, казалось, не интересовал. Для Рейстлина сон был злым вором, крадущим из жизни драгоценные часы. Он всегда просыпался рано, даже если на дворе был праздник. Подобного удивительного явления Карамон объяснить не мог. Много раз он заставал брата дремлющим над книгами, уже неспособного их читать, но все равно упорно не сдающегося объятиям сна.
Протирая глаза и наслаждаясь обрывками недавних сновидений, Карамон печально думал, что для человека, любящего поспать, он выбрал неправильную профессию. Вот когда он станет генералом, то будет спать до полудня, и любой, кто осмелится его разбудить, получит по рёбрам… по рёбрам получит… получит…
– Карамон! – Крыса ткнул его под ребро.
– А? – заморгал непонимающе Карамон.
– Ты спал стоя! – сказал Крыса с восхищением. – Как лошадь! Просто стоял и дрых!
– Это я-то? – переспросил Карамон с гордостью. – Я и не думал, что человек может такое. Надо обязательно рассказать Рейсту.
– Шлемы, щиты, оружие! – заорал в этот момент сержант. – Построение через десять минут!
Крыса зевнул так широко, что при его размерах это казалось невероятным.
– Если ты ещё шире откроешь рот, твоя голова лопнет! – встревожился Карамон.
– Маджере! – появился рядом сержант. – Ты собираешься меня порадовать своим присутствием на плацу или думаешь развлечься, чистя нужники?
Карамон мигом оделся, застегнул шлем, затем опоясался мечом и взял щит. Все вокруг уже неслись во двор, навстречу первым утренним лучам солнца. Они выстраивались в три шеренги, как и каждый день с начала обучения. Мастер Квиснелл не торопясь шёл на своё место, перед фронтом. Карамон с нетерпением ожидал команду выступить, а её всё не было.
– Сегодня, парни, мы будем делить вас на отряды, – объявил мастер Квиснелл. – Большинство из вас останется у меня, но некоторые будут выбраны в штурмовой отряд под командованием мастера Сенеджа. Те, кого я сейчас назову, – два шага вперёд! Эндер Дратва! Раф Кувалда! Дарли Браконьер!..
Карамон позволил себе расслабиться под тёплым ветерком – он не ожидал услышать своё имя в этом списке. В штурмовой отряд набирались лучшие рекруты из всех. Плац начал медленно уплывать от него…
– Карамон Маджере!
Силач успел проснуться, ещё когда звучало имя. Ноги заученно сделали два шага вперёд, без всякого участия головы. Покосившись на Крысу, он с улыбкой ожидал, когда выкрикнут имя его друга.
Квиснелл скатал свой свиток.
– Те из вас, кого назвали, строятся и докладывают о себе сержанту Немисс, вон там! – Он ткнул в одинокого человека, стоявшего вдалеке, посредине дороги.
Рекруты немедленно построились и двинулись к нему. Карамон один остался стоять перед строем, расстроено глядя на Крысу, имени которого не произнесли.
– Чего застрял, здоровенный баран? Пошёл! – зашипел Крыса, не имея возможности в строю говорить громко.
– Маджере! – обратил на него внимание Квиснелл. – Ты оглох? Я отдал приказ! Шевели своей задницей!
– Да, господин Квиснелл! – проорал Карамон. Он повернулся и, схватив Крысу за ворот рубашки, легко поднял в воздух. Чётко повернулся и зашагал с ним к сержанту.
– Прекрати это, Карамон! Выпусти меня! Опусти меня на землю! – Крыса вертелся и крутился, как мог, но не сумел разжать железной хватки силача.
Мастер Квиснелл собирался обрушиться на смутьяна горной лавиной, но заметил стоящего невдалеке Безумного Барона, с интересом наблюдавшего за происходящим. Лэнгтри сделал незаметный для остальных знак. Квиснелл, багровый от гнева, покорно захлопнул рот.
Карамон, печатая шаг, прошёл мимо него.
– Я думаю, имя моего друга потерялось в свитках, господин Квиснелл, – мягко произнёс он примирительным тоном.
– Да… Возможно… – проскрежетал Квиснелл.
Оставшийся отряд продолжил каждодневную рутину: утренняя пробежка, завтрак, манёвры и тактика на плацу. Двенадцать рекрутов, имена которых были названы, выстроились перед своим новым сержантом. Сержант Немисс оказался женщиной с карими глазами и темноватым цветом лица, выдававшим в ней уроженку Северного Эргота. Симпатичная внешность часто обманывала новичков, ожидавших сходного характера. Немисс была сержантом до мозга костей, любящим выпить, подраться и затеять ссору по любому поводу.
– Двенадцать… тринадцать… – Сосчитав всех, Немисс остановилась на Крысе. Некоторое время она молча разглядывала полукендера, заставляя того пойти разноцветными пятнами, потом тяжело вздохнула. – Ты, выйди из строя! – приказала сержант.
Крыса посмотрел на Карамона, улыбнулся, как бы говоря: «Что ж, мы пытались…» – затем вышел вперёд и встал один на дороге.
Немисс развернулась к остальным:
– Все вы были выбраны, чтобы присоединиться к моему отряду. Наш командир – мастер Сенедж, я – первый заместитель. Моя работа состоит и в том, чтобы обучать новичков штурмового отряда. Все понятно?
– Да, сержант! – гаркнули двенадцать глоток. Крыса тоже по привычке крикнул, но сник, когда Немисс испепелила его взглядом.
– Отлично. Все вы выбраны к нам не потому, что вы лучшие, а потому, что менее жалкие, чем остальные, – хмуро сказала она, – Не забивайте свои тупые головы подобной ерундой. На мой взгляд, вы ещё даже не можете хорошо почистить сапоги настоящим солдатам.