- Да неужели? - насмешливо бросил Мюллер. - Но ведь те, кто уже научился думать, растут не на станции. Они растут там - на материке.
Рийз кивнул.
- Совершенно справедливо, - сказал он. - Но прежде, чем они смогут стать опасными для нас, им еще надо будет создать цивилизацию, техническую культуру. А высокоразвитая цивилизация по самой своей сути подразумевает способность ее создателей воздействовать на среду обитания. Устранив же причины, порождающие свирепость, они устранят и биологическую потребность в свирепости. Заметьте, кроме того, что прежде их свирепость была обращена и на себе подобных - вплоть до каннибализма. Но в последнее время, насколько мне известно, некоторые из них начали охотиться группами. Они обнаружили преимущества, заложенные в сотрудничестве. Не кажется ли вам, Сигурд, что это путь развития, который... который в конечном счете исключает врожденную свирепость? Неужели вы будете спорить?
- И вы считаете, что такой риск оправдан? - вызывающе спросил Мюллер в свою очередь.
- Иного выхода, совместимого с требованиями элементарной этики, у нас нет, - твердо сказал Рийз.
- Пф! - фыркнул Мюллер. - А как, по-вашему, они будут относиться к нам, когда поумнеют и сообразят, что мы посиживаем тут сложа руки и не желаем палец о палец ударить, чтобы им помочь? Да они нас возненавидят. И как еще возненавидят!
Рийз покачал головой, но ответил не сразу.
- Нет, Сигурд, - сказал он наконец. - Переход будет очень медленным и постепенным. С какого-то момента им уже можно будет оказывать помощь... причем задолго до того, как их развитие достигнет той ступени, на которой они могли бы представлять опасность для нас. Да и вообще, если их интеллект действительно станет таким могучим, как вы предсказываете, они, несомненно, поймут, что так и остались бы животными, если бы мы поторопились со своей помощью.
Мюллер злобно крякнул.
- Это все умствования, - сказал он. - Ну, а предположим, что вы ошибаетесь? Ведь вы же говорите сейчас о будущем всего человечества. Поймите, речь идет о нас с вами!
Рийз кивнул.
- Я знаю, - сказал он невозмутимо. - И отдаю себе отчет в том, что последствия наших нынешних действий и решений станут явными лишь через несколько тысячелетий. А тогда, полагаю, мы с вами будем основательно забыты. Вот почему так тяжела лежащая на нас ответственность. Мы обязаны выбрать правильный путь.
- И на таком-то основании вы отказываете им в помощи? - саркастически осведомился Хичкок. - Мистер Рийз, ни разу в жизни мне не доводилось слышать ничего более...
Итак, все его доводы, все попытки объяснить, убедить оказались тщетными. Рийз съежился в кресле, крепко вцепившись в подлокотники. Что делать? Что делать? Точно рассчитанная мюллеровская полуправда, тупое упрямство Хичкока - против такого сочетания он бессилен. Он исчерпал все средства, которые были в его распоряжении. И потерпел неудачу. Его душила горечь поражения. Ему было невыносимо жаль всех тех разумных шаркунов, которые теперь уже никогда не появятся на свет.
Это несправедливо. Несправедливо!
Однако вслух он ничего не сказал. Что толку говорить о справедливости с этой парой? И более того: абстрактная справедливость - это идеал, и он не имеет права требовать ее от реального мира.
Да, конечно, это несправедливо. Но ведь в реальном мире справедливости в чистом виде и не может быть, ибо реальный мир подчиняется физическим законам, а не понятиям о порядочности и честной игре. Смириться с этой мыслью было нелегко, но Бен Рийз смирился. Как ученый он не мог не признать очевидности, хотя все его чувства восставали против нее.
А признав, вдруг понял, что нашел выход - нашел средство оградить шаркунов и от Хичкока и от Мюллера.
Он повернулся к телефону.
- Вы мне позволите? - спросил он вежливо и начал набирать номер прежде, чем Хичкок и Мюллер успели утвердительно кивнуть. Его пальцы дрожали.
- Клиника слушает, - произнес голос в трубке.
- Ник? - вопросительно сказал Рийз. - Говорит Вен. Вы не пришлете ко мне парочку ваших ребят?
- Пожалуйста, - ответил невидимый Ник. - Но для...
- Неважно, - быстро перебил Рийз. - Только поскорее! - и он отключил телефон.
- В чем дело? - спросил Мюллер. - Вам нехорошо?
Рийз пропустил его вопрос мимо ушей.
- Я передумал, Сигурд, - сказал он. - Можете остаться на станции.
Мюллер даже попятился.
- Не знаю, стоит ли, - сказал он, настороженно теребя бородку. - Я ведь пробыл тут много дольше обычного срока...
- Но, Сигурд, вы нужны нам, - настаивал Рийз. - Останьтесь хотя бы еще на год. Те сведения, которые вы скрывали...
- Все материалы у меня в полном порядке, - перебил Мюллер. - Если вам так нужна эта информация, вы найдете ее там, а мне уже пора укладываться, - и мгновение спустя он исчез за дверью.
Рийз улыбнулся безмятежной улыбкой.
- На космолете для него не найдется места, - сообщил он в пространство, затем переменил тон и добавил: - Что же касается вас, мистер Хичкок... Может быть, вы сядете? Мне надо сказать вам еще кое-что.
Хичкок, поколебавшись, опустился в кресло.
- Пусть ни у кого не будет права утверждать, что я отказался выслушать хотя бы один довод, - торжественно объявил он.
Рийз удовлетворенно кивнул. Все еще можно поправить, только бы задержать Хичкока здесь, пока не явятся помощники Ника.
- Мистер Хичкок, - начал он, - в определенном смысле я очень рад, что вы нас посетили.
Хичкок сдвинул брови.
- Ну, хотя бы то, что без вас... мы бы, возможно, еще долго не знали о появлении разумных шаркунов. Если бы вы не приехали, Сигурд мог бы держать свои результаты в тайне еще многие годы. Ну, конечно, Сигурд рассчитывал, что вы поможете ему... покончить с разумными особями, но дело не в этом.
- Мистер Рийз, - строго сказал Хичкок, - вам никогда не удастся убедить меня, что черное - это белое.