И особенно неприятным для Игоря в этой ситуации было то, что если Службу он по большому счету недолюбливал, то вот к ее директору испытывал глубочайшую симпатию. С самой первой встречи, когда Папа ни с того ни с сего заглянул в Спецотдел и разговорился с молодым сотрудником, Игорь в него буквально влюбился. Он почувствовал, что его связывает с этим человеком нечто почти неуловимое, на уровне энергетики. И с каждым новым контактом эта общность только крепла.
Поэтому Игорь с трудом выдерживал Папин внимательный и пытливый взгляд, которым тот сейчас буквально впивался в его лицо. Игорь глядел вниз, туда, где крутились шарики на проволочках. В этой игрушке было что-то завораживающее.
— Ты смотри, смотри, — мягко сказал Папа. — Это удивительная вещь, нынче таких не делают. А я еще помню времена, когда они были в моде. Посмотри внимательнее. Отличная штука для медитации, я сам на ней оттягиваюсь, между прочим… Не нужно прикладывать никаких усилий. Если задать правильный ритм, она все сделает за тебя.
Игорь смотрел. Действительно, игрушка задавала очень удобный темп для расслабления. Судя по всему, ее колебания накладывались каким-то образом на волновую структуру работы мозга, и, глядя на качающиеся шарики достаточное время, можно было достичь того же эффекта полной «отключки», что давали запрещенные теперь биорезонаторы.
— Идеальная балансировка, — почти мурлыкал Папа. — Ритм, ритм, ритм, и ты уже расслаблен, ты полностью расслаблен, ты чувствуешь себя превосходно, тебе уютно и тепло, по всему телу разливается покой…
— Что? — встрепенулся Игорь.
— Я говорю, тебе ведь апельсиновый? — спросил Папа. Он стоял в дальнем углу и копался в баре-холодильнике.
— Апельсиновый, если можно, — кивнул Игорь, доставая сигареты. В пепельнице дымился оставленный Папой окурок. Пепельница была огромная, антикварная и на куцем журнальном столике выглядела инородным телом. Игорь потряс головой. Ему вдруг показалось, что еще минуту назад этой пепельницы здесь не было… Да нет же! «Все-таки я не восстановился до конца. Этот энергетический шок был чересчур глубокий. По большому счету, Папа прав. Дурак я и ковбой. Нельзя было так рисковать».
— Держи, — Папа протянул Игорю стакан, и тот увидел, что холеная породистая рука директора с длинными красивыми пальцами еле заметно подрагивает. «Не один я на пределе, — подумал Игорь. — Безумное лето. Чудовищная жара и магнитные бури. Папа, наверное, тоже гипотоник, как и я. Только я могу с утра выпить кофе с коньяком, а ему-то нельзя, он на всей планете главный. И надо же, носится со мной… Преемника готовит. Ох и трудно же мне будет его обидеть…»
— Я в этой истории с гранатой только одного понять не могу, — сказал Папа, усаживаясь и подбирая из пепельницы свой окурок. — Ты вроде бы сказал, что она у тебя всегда в кармане. Это как понимать?
— Да соврал я, — соврал Игорь. — Конечно, я ее специально на задание взял. Машина-то железная. Мало ли что… Игольник мой штатный ее не возьмет, разве что колеса продырявить или там стекла побить. Шокер тоже, он, кстати, и не помог… А граната — это все-таки хоть какая-то гарантия.
— Нехорошо старших обманывать, — заметил Папа.
— То есть? — удивился Игорь.
— Ты никогда не ходишь без оружия. Никогда и никуда.
— Игорь Иванович, вас неверно информировали…
— Слушай, тезка, не вешай мне лапшу на уши. Я же тебя не спрашиваю, зачем тебе это. Мне нужно знать, почему.
— Ну и спросите об этом доктора Сабурова.
— Он неправильно интерпретирует то, что ты ему говоришь.
— Наконец-то! — Игорь даже руками всплеснул от удовольствия. — Хоть кто-то здесь лучший психолог, чем наш доктор наук!
— Сынок, не трогай Сабурова. Он хороший специалист. Просто ты ему не по зубам, ты его совершенно запутал. И вообще, меня сейчас интересует твоя собственная оценка.
— Ну, допустим… — Игорь на мгновение задумался. — Допустим, я ношу оружие, чтобы из него не стрелять. Чтобы быть полностью уверенным, что я никого не обижу.
— С ним ты ощущаешь себя достаточно сильным для того, чтобы быть добрым и милосердным, да? — прищурился Папа.
— Точно, — кивнул Игорь.
Папа глубоко затянулся и раздавил окурок в пепельнице.
— Правдоподобно, — сказал он. — Ну что ж. При условии, что эта граната у тебя была единственная… Или, скажем так, последняя…
— У меня дома в сейфе целая упаковка, — сообщил Игорь.
— Не ври мне, — сказал Папа очень мягко. — Хотя бы мне не ври. И не задирай сослуживцев. А этот эпизод, он забыт. Целиком и полностью. Только поменьше валяй дурака и побольше думай головой. И учти, я за тобой слежу очень внимательно. Ладно. — Он встал, прошел к рабочему столу и поиграл клавишами на терминале. — Лена, он уходит. Открой ему коридор.