— Покрути головой, Ал. Включаю тестовую таблицу. Прокачай ее по регламенту, — Макс внимательно рассматривал результат на своем тактическом планшете. Настройка системы под нового пилота было делом хлопотным. Наконец, Грего облегченно вздохнул. — Ну, все, Карт, приняла тебя птичка. Я пошел подключаться, скоро стартуем.
Алекс еще раз пробежался по панелям приборов, то и дело усилиями мысли, включая и выключая стартовые страницы. Затем он прокрутил пространственную таблицу, выполненную в очень простом для понимания цветовом решении. Обычный спектр земного Солнца, известная всем с детства считалка: «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Цветовая таблица ориентирования в пространстве охватывала всю внутреннюю сферу тактического пространственного вычислителя, помогая молниеносно ориентироваться. Точка M25, например, означала, что курс в котором проходит движение расположен в пурпурном спектре пространственной таблицы. Маджента на древнем континентальном языке как раз и обозначала его цвет, а цифры соответствовали его глубине. Для пилота, летящего по стандартной оси Галактики, такой ориентир обозначал поворот назад, примерно на 190 градусов по часовой стрелке и сдвиг чуть ниже. Таблица рассчитывалась на сто единиц, пятьдесят обозначало движение по воображаемой плоскости вдоль оси Галактики, то есть по земным меркам прямо. Соответственно G80, зеленый восемьдесят обозначал движение прямо и вверх от оси и плоскости Галактики. Вполне себе удобная система пространственного ориентирования. Цвета и их насыщенность ощущались сразу, нужна была привычка, тогда опытный космолетчик направлял рейдер сразу с точностью до градуса. Только в ближнем бою пилоты придерживались несколько других правил, полагаясь больше на собственные ощущения. Космолетчики, пребывавшие в глубоком Космосе долгие годы, и ощущали его по-другому. Психические отклонения косили ряды бойцов Космофлота похлеще вражеских ракет.
— Я готов! — коротко отрапортовал Грего. — Ал, запускай стартовый протокол и выходи на частоту диспетчера.
— Принял, — дальше Карт выполнял функцию пилота самостоятельно. Он отметкой прямо с глаза запустил пусковые системы, еще раз проверил их работоспособность и включил режим разогрева маршевого двигателя. Корпус рейдера вздрогнул, это запустились маневровые движки.
— Ангел Три, это птичка Тринадцать. Готов к старту. Прием.
— Птичка Тринадцать, это ангел Три, старт разрешаю. Пятое окно. Удачного возвращения!
— Спасибо ангел, да прибудет с нами воля космоса, — Карт проговорил обычные для пилотов слова прощания, услышав в ответ удовлетворенные хмыканья диспетчера и Грего.
— Поехали! — Алекс выкрикнул по-русски древнее слово, вылетевшее из уст первого на Земле пилота, и сдвинул усилием мысли джойстики управления. Рейдер задрожал, а затем стремительно рванул вперед. Боевая машина пролетела остаток стартового стола и оказалась перед мгновенно распахнувшимся люком пятого портала. Еще секунда и рейдер с постоянно увеличивающейся скоростью уже уносился прочь от крейсера-матки. Вскоре на экране заднего вида вместо громады корабля была заметна только маленькая точка, чуть выделяющаяся на фоне звезд и туманностей окраинного вихря Галактики. Рейдер заметно подтолкнуло, это включился главный двигатель, разгоняя машину еще быстрее. Инерционная защита пилотажной капсулы сработала четко, оберегая людей от запредельных перегрузок. Это и была важнейшей фишкой земных рейдеров — космический бой слишком стремителен и подразумевает довольно резкие маневры, выдержать такие нагрузки люди просто не в состоянии даже в специальных костюмах.