- Люди уже уехали.
Значит, его там не будет. Он ничего не понимал. Видно, его приберегали для чего-то более серьезного.
- Тебе не мешало бы выпить стаканчик.
- Я и так много пил.
- Все же выпей еще.
У Эдди больше не было сил сопротивляться. Он повиновался, спрашивая себя, не вырвет ли его, как днем.
- У тебя есть номер телефона Феличи?
- Он в телефонной книге, я видел его утром.
- Поищи.
Эдди нашел номер. Ему мерещилось, что он смотрит на себя со стороны и все, что он делает, происходит во сне. Вселенная утратила свою реальность. Не существовало более ни Эллис, ни Кристины, не Эмили, ни Бэби - ничего, кроме какого-то бесконечного тоннеля, по которому он пробирался ощупью.
- Уже пора?
- Через минуту.
- Пусть тебя соединят с Феличи.
- А что я скажу?
- Ты скажешь, чтобы Тони вышел к ребятам на дорогу. Один. Он увидит стоящую машину.
Грудь Эдди так сдавило, что казалось, он никогда не сможет перевести дух.
- А если Тони откажется? - едва произнес он.
- Ты сказал, что он любит жену? Повтори ему это, он поймет.
Майк по-прежнему спокойно сидел в кресле; с сигарой в одной руке, с газетой в другой, он более чем когда-либо напоминал судью из кинофильма. Эдди почти бессознательно снял трубку, пробормотал номер Феличи.
На другом конце провода послышался голос, которого он не узнал:
- Шестнадцать шестьдесят два слушает. Кто у телефона?
Эдди, чьи глаза были прикованы к человеку в белом, услышал свои слова:
- Мне нужно сообщить нечто очень важное Тони. Это его брат.
В трубке замолчали. Марко Феличи, должно быть, колебался. Судя по слабому шуму, Эдди решил, что Тони, догадавшись о том, что происходит, отбирает у него трубку.
- Я слушаю, - сухо произнес Тони.
Эдди не успел подготовиться. Его разум не участвовал в том, что совершалось.
- Тебя ждут.
- Где?
- В двухстах метрах по шоссе - там стоит машина.
Эдди не понадобилось объяснять Тони что-либо еще.
- Если я не пойду туда, они, наверно, возьмутся за Нору?
Молчание.
- Отвечай!
- Да.
- Понятно.
- Ты пойдешь?
Снова молчание. Майк, устремив на него глаза, сохранял неподвижность. Эдди повторил:
- Ты пойдешь?
- Не бойся - пойду.
Небольшая пауза, затем короткое: "Прощай".
Эдди хотелось самому что-нибудь сказать, но он не знал что. Потом он взглянул на руку, которая держала умолкнувшую трубку.
Затянувшись сигарой, Майк удовлетворенно пробормотал:
- Я так и думал.
9
Для Эдди все на этом кончилось. Ничего другого от него не потребовали. От него никогда больше не требовали ничего неприятного, трудного.
Эта ночь тоже окончилась, как кончаются с сотворения мира все ночи, окончилась с восходом солнца. Он увидел его не восходящим над Калифорнией, а уже высоко в небе, над пустыней Аризоны, увидел из самолета, в который его посадили в три часа утра. И так же, как это сделал Боб в Тусоне, ему опустили в карман плоскую фляжку.
Он к ней не притронулся. В ту минуту, когда самолет Эдди сделал первую посадку. Сидни Даймонд и его спутник должны были проезжать предместье Лос-Анджелеса.
На какой-то стоянке Эдди перепутал самолет. Около двух часов пополудни он оказался в третьеразрядном аэропорту, над которым разразилась гроза, и ему пришлось до вечера ждать вылета. Лишь на другой день из Миссисипи он позвонил в Санта-Клару.
- Это ты?
Он слушал голос Эллис, но этот голос не пробуждал в нем никакого волнения.
- Да.
- Дома все в порядке?
Слова приходили сами собой, привычные слова, так что ему не приходилось думать.
- Да. А как у тебя?
- Что дети?
- Я не пустила Эмили в школу. Доктор думает, что у нее начинается корь. Если так - а это станет окончательно известно сегодня вечером, - Кристина тоже не сможет ходить в школу.
- Анджело тебе не звонил?
- Нет. Я утром проходила мимо магазина. Все, кажется, в порядке. Я заметила нового продавца.
- Я знаю о нем.
- Звонили из "Фламинго". Я ответила, что ты скоро вернешься. Так и надо было сказать?
- Да.
- Тебя плохо слышно. Ты, вероятно, очень далеко.
- Да.
Сказал ли он "да"? Ведь он не думал о расстоянии между Флоридой и Миссисипи, он думал.., впрочем, он ни о чем не думал.
- Когда ты будешь дома?
- Не знаю. Возможно, скоро будет самолет.
- Ты не посмотрел расписание?
- Нет еще.
- Ты не болен?
- Нет.
- Устал?
- Да.
- Ты от меня ничего не скрываешь?
- Я устал.
- Почему бы тебе не отдохнуть хорошенько, хотя бы одну ночь, прежде чем снова лететь?
- Я, может быть, так и сделаю.
Он так и сделал. В гостинице Эдди получил лишь маленький номер без кондиционера, так как в городе происходил какой-то съезд. В коридорах встречались люди со значками и с повязками на рукавах. К петлицам у них были прикреплены карточки с фамилиями.
В гостинице было шумно, но, как и в Эль-Сентро, Эдди погрузился в томительный сон, дважды или трижды просыпался и каждый раз испытывал отвращение от запаха собственного пота.
Конечно, это из-за печени. Там он много пил. Он уже отвык от этого. В Санта-Кларе надо будет посоветоваться с Биллом Спанглером, врачом.
Два раза на летном поле, на солнцепеке, у него начинали плясать перед глазами черные точки. Это тоже могло быть признаком болезни.
Когда Эдди проснулся в незнакомой комнате, ему вдруг захотелось плакать. Никогда он не чувствовал себя таким усталым, смертельно усталым, усталым до того, что, окажись он на улице, он, наверно, улегся бы все равно где - на мостовой, под ногами у прохожих. Ему хотелось, чтобы его пожалели, чтобы кто-нибудь говорил ему успокоительные слова, положив прохладную руку на лоб.
У него не было такого друга и никогда не будет. Завтра или послезавтра, когда у него хватит духу вернуться, Эллис заботливо посоветует ему отдохнуть.
Жена у него внимательная, заботливая, но она его не знает. Он ничего ей не рассказывал. Она думает, что он сильный, что он ни в ком не нуждается.
Он не понял тогда смысла приезда Джино. У него нет еще уверенности, что он понимает брата и теперь. Очевидно, тот приезжал, чтобы предостеречь его.
Почему Джино не был с ним более откровенен? Неужели не доверял ему?
Братья никогда ему не доверяли. Нужно было суметь им объяснить.
Но как? И что объяснить?
Он пошел принять душ и заметил, что полнеет. У него появились маленькие мягкие груди, как у двенадцатилетней девочки.
Потом он побрился и, как в то утро в Санта-Кларе, порезал родинку. К счастью, при нем всегда был квасцовый карандаш.
Ему пришлось ждать около часа, пока принесли легкий костюм, который он отдал прогладить. Полную фляжку виски он выбросил в корзину для бумаг.
Не важно, что его не понимают. Сид Кубик знает, что он всегда выполнит любое приказание. Когда в половине первого ночи Майк позвонил Сиду и сообщил, что все кончено, тот лично подошел к телефону и сказал: "Передай Эдди, что это хорошо". Это слово в слово. Майк не выдумал.
"Передай Эдди".
Если Фил находился в комнате, на губах у него, наверное, появилась кривая усмешка.
"Передай Эдди".
Он намеренно не сообщил жене, в котором часу приедет. Взяв такси, он прямо с аэродрома поехал в магазин.
Анджело, прыгая через ступеньки, сбежал к нему навстречу.
- Все в порядке, патрон?
- Все в порядке, Анджело.
Мир по-прежнему казался ему тусклым, бесцветным, безжизненным.
Но может быть, все еще вернется? Ведь от слов Анджело ему уже стало легче.
"Патрон!"
Он столько, столько трудился с тех времен, когда жил в лавчонке в Бруклине, чтобы этого достичь!..
1952 г.