— Дженни, что-то случилось? — взволнованно спросил я.
— Да… т.е. нет… — было видно, что она пытается собраться с мыслями — Мне только что позвонили из посольства. Том, твой брат, Билл, он жив. И завтра он прилетает домой.
Бум. Это как удар по голове, выбивающий тебя из колеи. Кажется, это я сейчас потеряю сознание.
========== Глава 6 ==========
POV Том
Новость о возвращении Билла как гром среди ясного неба. Нет, я был счастлив, что мой брат жив, что он будет рядом. Но… моя устоявшаяся жизнь полетела к чёрту. Просто в одно мгновение всё перевернулось. Что теперь будет? Я эгоист раз не радуюсь возвращению своего брата. Это ужасно. Мне должно быть стыдно. Всё так сложно. Весь вечер я провёл в смятении. Я не находил себе места. Что я должен чувствовать? Наверное, я так до конца и не осознал, что моей привычной жизни пришёл конец. Обстановка, что сложилась, угнетала и накаляла и так обострившееся напряжение между мной и Дженни. В этот вечер мы просто разошлись по своим комнатам. И я почти уверен, что она, как и я не спала, лёжа в кровати и всю ночь думая.
А утром мы все вместе поехали в аэропорт встречать Билла. Как там говорят, перед смертью не надышишься? Пора уже понять неотложную истину. Билл вернулся, и он снова займёт своё место. До уничтожения моей жизни осталось полчаса.
Мы уже были в аэропорту в ожидании приземления самолёта Билла. В зале ожидания было на удивление не так много человек. Никто не обращал внимания на двух взрослых людей, погружённых глубоко в себя. Дженни положила руку на подлокотник сидения, а я накрыл ладонью её руку. Она никак не отреагировала. Тогда я чуть сжал её руку. Это всего лишь дружеская поддержка.
Диспетчер объявила о прибытии рейса. Её голос звучал сквозь пелену моих мыслей. Я понимал, о чём она говорит, но это словно ты находишься у водопада, его шум заглушает все остальные звуки, и ты не можешь чётко их разобрать. Таким водопадом были мои мысли. Из-за них я не мог расслышать всего остального. Очнулся я из-за того, что почувствовал отсутствие тепла руки Дженни. Она встала и вместе с детьми направилась встречать Билла. Я последовал за ними. Один, два, три… уничтожение моей жизни успешно закончено.
В тот момент, когда я увидел Билла я, наконец, осознал, что как прежде уже не будет. Но по мере того как он приближался к нам чувства во мне молниеносно сменялись. Вид у моего брата был болезненный. Нереально худющий, впалые щёки, подстрижен почти на лысо, бледный, руки все в заживающих ссадинах. От этой картины внутри всё перевернулось. Я забыл о себе, о своих чувствах. На первый план вышел Билл. Кто с ним сделал такое? Что с ним произошло? У меня было очень много вопросов, и позже я надеялся получить ответы.
Поравнявшись с нами, Билл крепко обнял Дженни, целуя её. Я отвернулся, смотря куда-то вбок.
— Боже, Билл, как же я рада — тихо произнесла Дженни.
Она отстранилась от него, давая возможность детям обнять отца. Билл присел на корточки и развёл руки в стороны, приглашая детей. Они тут же подбежали к нему, крепко ухватившись своими маленькими ручками. Билл поцеловал их и подошёл ближе ко мне. Настала моя очередь. Мы обняли друг друга, замирая в таком положении на несколько секунд.
— Ты ведь обещал беречь себя — не выдержал я.
— Ну, я же вернулся — слабо улыбнувшись, сказал Билл.
Я ничего не ответил. Похлопав друг друга по спине, мы отстранились. Приветствие было окончено. Можно ехать домой. В машине пока мы ехали, Билл рассказал, как оказался в тюрьме, что его помощника Джеймса убили при задержании, т.к. он попытался оказать сопротивление. Рассказал, как благодаря одному заключённому ему удалось связаться с адвокатом. Я слушал, с трудом представляя, через что прошёл мой брат. Конечно, я знал, что такое тюрьма. Но понятия не имею, что значит попасть в другой стране в тюрьму, находясь невероятно далеко от своей семьи. Много месяцев думая, что нет ни единого шанса выбраться. Чем больше я смотрел на брата, тем больше мне было его жаль, я сочувствовал ему. И я должен признать, я рад, что он жив, что он вернулся. Он мой близнец. Какой бы счастливой ни была моя жизнь, если в ней нет его, то всегда будет присутствовать часть пустоты. От этого никуда не денешься. Можно лишь закрыть глаза, но иногда эта пустота всё равно будет ощущаться.
Мы подъехали к дому. Дети весело забежали внутрь. Кажется, они всегда жизнерадостны. Или они просто маленькие и многого не понимают в этой жизни. Проследовав за детьми, мы оказались в доме. Я отказался от приглашения Дженни пообедать вместе. Не хотел мешать им. Поэтому поднявшись к себе в комнату, я взял свои вещи, которые собрал ещё вчера ночью и спустился вниз попрощаться. В этом доме мне больше нельзя оставаться. Я просто не видел себя здесь с появлением Билла. Зачем создавать всем дискомфорт? Однако меня очень удивила реакция Билла, он не стал ничего спрашивать или просить остаться. Ничего. Я не ожидал, что он сразу же кинется умолять меня остаться, но ему было будто всё равно. Абсолютное равнодушие.
— И куда ты пойдёшь? — зато Дженни волновалась за меня.
— К другу. Я звонил ему сегодня. Он будет меня ждать — это правда.
Дженни проводила меня взглядом, в её глазах читалась тревога, волнение, переживание и сожаление. Заметив, что я ухожу, тут же подлетели дети и кинулись обнимать меня, прося остаться. И я бы остался. Но я не их отец. Я всего лишь их дядя. А их отец стоит прямо сейчас и наблюдает за происходящим. Я почувствовал что-то неправильное в этой ситуации, поэтому быстро попрощался со всеми и ушёл. Покидая этот дом, я словно оставлял часть себя там. Навечно хороня под толстым слоем воспоминаний.
Заехав к одному другу, у которого договорился пожить какое-то время, пока не найду подходящее жильё, я оставил у него свои вещи. Вечер было решено провести в баре. Сидя в гордом одиночестве и распивая крепкие напитки, я предавался мечтам о нереальной жизни. Возвращение моего брата, безусловно, радостное событие, но только оно с привкусом горечи. Это как есть грейпфрут, вроде и сладко, но чувствуешь горечь во рту. То, что Билл вернулся это и хорошо и плохо одновременно. А может всё дело во мне? Быть может это просто я ужасный человек? Совесть мучила меня. Пытаясь её заглушить, я топил её на дне алкоголя. Снова забыться. Отключить свой мозг и эмоции. Где этот переключатель чувств? Щёлкнул и тут же ничего не чувствуешь. Ах да, вот же он, алкоголь.
POV Билл
Момент, когда ко мне в камеру зашёл охранник и сказал, что меня ждёт посетитель, я запомню на всю жизнь. Ломать голову кто же это может быть, не было смысла. Естественно, это был адвокат. Первую встречу я запомнил хорошо. А дальше всё, как сменяющиеся кадры. Встречи с адвокатом, рассказы о том, как всё было, утаивая информацию о Джеймсе, несколько судов, долгожданная свобода и выписка чека на крупную сумму за услуги адвоката. Я осознал, что свободен, лишь сидя в самолёте. Весь полёт я думал о семье. Полгода. Никогда расставался с ними на такое длительное время, до этого случая. Перед глазами так некстати предстал окровавленный образ Джеймса. Я резко тряхнул головой, отгоняя это видение. Всё в прошлом.
Приземление самолёта в аэропорту ЛА было самым волнительным. Не знаю, что заставляло моё сердце биться быстрее, осознание, что я наконец-то дома, на свободе или что я вновь увижу свою семью. В голову почему-то стали лезть бредовые мысли. Узнают ли они меня? Ждут ли меня? Знают ли, что произошло там в Турции?
Но как только мои ноги ступили на родную землю, я обо всём забыл. Важным стало лишь то, что я наконец-то на свободе, в своем городе и от моей семьи меня отделяют всего несколько шагов. Успешно преодолев те самые шаги, я увидел их — мою семью. Они были растеряны, взволнованы, но искренне рады и счастливы. Их бурное проявление чувств ко мне было тому доказательством. Я отвык от этого, поэтому, наверное, выглядел зажатым и холодным. Но они понятия не имели, как я был счастлив оказаться снова рядом с ними. Боясь пропустить хоть секунду, я наблюдал за ними, подмечая все изменения. Дети подросли. Дженни, как всегда была красива и неотразима, но изменения затронули и её. Понять, что именно в ней изменилось, мне пока не удавалось. Том стал, как мне казалось домашним, я бы даже сказал уютным. В глаза бросилось то, как он сблизился с моими детьми. Сидя в машине всю дорогу, что мы ехали, я видел, как он общается с ними. В голове возникли сотни вопросов. Но меня опередили, спрашивая и прося рассказать, что же произошло. Ещё раньше я готовился к подобному. Заранее составлял рассказ. Состоял он всего лишь из нескольких частей, украшенных враньём. Из чего конкретно он состоял? Я сказал, что в Турции на нас с Джеймсом напали, он в попытке защититься убил турка. Приехала полиция. Джеймс пытался оказать сопротивление и его убили. А меня посадили в тюрьму. Про избиения я умолчал. Им незачем знать об этом. Сказал лишь, что при помощи одного заключённого мне удалось связаться с адвокатом. И вот, я наконец-то на свободе. Наверное, мне можно дать Оскар за враньё. Они всему поверили. Не было никаких вопросов, ни капли сомнения или недоверия. Для меня же лучше. Я придумал лишь основу, верхушку айсберга, не углубляясь в подробности, не доставая до дна.