Вскоре тело устало, ноги начали постепенно замедляться, переходя на размеренный шаг. Город жил своей жизнью. Неужели я когда-то был частью этой жизни? Кажется, это было так давно. Целую вечность назад. Остались только воспоминания. Раньше всё было так просто. Не было всех этих проблем. А что сейчас? Ну, сейчас у меня семья, которой я не нужен.
Когда я окончательно выбился из сил, найдя первую попавшуюся скамейку, я сел. Мысли плавно перетекали на семью, на то, что случилось сегодня. Что на меня нашло? Почему сорвался на детей? Они-то в чём виноваты? Наверное, меня взбесило то, как они души не чают в моём брате. Для них дядя Том лучше, чем я, их родной отец. Кому будет приятно такое услышать? Да и ещё вдобавок ко всему у меня есть все основания полагать, что моя жена изменила мне с моим братом. Она ведь почти призналась. Они целовались. Я прекрасно знаю своего брата. Одним поцелуем дело явно не ограничилось. Они жили полгода под одной крышей, они считали, что я погиб. Дженни призналась, что они поцеловались. Ко всему этому я вижу их взгляды. Я же не слепой. Между ними что-то есть. Почему они всё отрицают? Зачем отрицать очевидное? И так всё понятно. Если бы они честно признались, то… А что собственно изменилось бы? Наверное, ничего. Но так, по крайней мере, я бы не чувствовал себя идиотом, которого пытаются обвести вокруг пальца.
Чувства и эмоции начинали стихать. Однако возвращаться домой, пока не хотелось. Мне нужно время, чтобы понять, что делать дальше, как поступить, как жить. Я потерял себя. Кто я теперь? После всего, что я натворил, что произошло, через что я прошёл, кем я стал после этого? Чувство вины вновь начало заживо съедать меня. Как избавиться от этого? Почему прошлое никак не оставит меня в покое? Я уже заплатил сполна. Хватит. Не могу больше. Не хочу чувствовать это. Я ни в чём не виноват. Ни в чём.
Я вновь бродил по ночному городу. Необычайно красивые яркие огоньки, что горели повсюду, поддерживали жизнь этого города. Манящего, привлекающего, необъятно огромного города, в котором легко потеряться. ЛА город обмана. Как только ты всё теряешь, ты здесь никто, ты не нужен в этом городе. Ты лишний. Прямо как я сейчас.
Ближе к утру окончательно всё обдумав и успокоившись, я направился домой. Спать не хотелось. За время проведённое в тюрьме, я научился спать совсем чуть-чуть, при этом, не боясь заснуть где-нибудь на ходу. Вот и сейчас мне удалось побороть сон при помощи всего лишь одного стаканчика кофе, купленного за деньги, чудом валявшиеся в кармане моих брюк. Страх, волнение и чувство вины угнетали меня. Как сейчас появиться перед своей семьёй? Захотят ли они меня простить? А может они даже обрадовались, что я ушёл? Тут же позвонили Тому и он снова с ними? Ну, это уже совсем бредовая мысль.
В доме было тихо. Наверное, все ещё спали. Потихоньку ступая по полу, я прошёл в спальню. Я ожидал увидеть всё что угодно. Спящую Дженни, её и моего брата вместе, вообще пустую комнату. Но я никак не ожидал увидеть Дженни, стоящую около окна и нервно сжимающую в руке телефон. Я оглядел её. Волосы не уложены, глаза красные и чуть опухшие, взгляд тяжёлый, сосредоточенный куда-то вдаль. Она стояла в легкой ночной рубашке, сверху был накинут халат. Она не спала? Стояла здесь и ждала меня всю ночь? Или к ней приезжал Том и это она после ночи с моим братом такая? Взгляд упал на расстеленную кровать. Когда я уходил, кровать была застелена или расстелена?
— Где ты был? — Дженни медленно повернулась, голос непривычно твёрд и холоден.
— Я бродил по городу. — комнату заполнила пауза — Мне нужно было о многом подумать.
Дженни заглянула мне в глаза. Я только сейчас заметил усталость, сомнения и неуверенность в её взгляде. В чём причина?
— Билл, что происходит? Ты вернулся из Турции сам не свой. Что там на самом деле произошло? Что ты от меня скрываешь? — голос смягчился, усталость просочилась и сюда.
— Я тебе уже рассказывал — говорить всю правду я не собирался.
Она кивнула головой, вздохнула и снова отвернулась от меня к окну. Что или кого она пытается там рассмотреть?
— Дженни, прости меня. — начал я после паузы — Мне правда жаль. Я…наверное мне нет оправдания. Сам не знаю, что на меня нашло. Просто постарайся понять меня и мои чувства. Полгода меня не было, я вернулся и узнаю, что всё это время ты жила вместе с моим братом. Потом ты признаёшься, что вы целовались. Что я должен думать? Как я должен чувствовать себя? — Дженни не спешила смотреть на меня, оставаясь в прежнем положении. — Я люблю тебя. Больше всего на свете я боюсь потерять тебя. Прошу дай мне шанс всё исправить.
Я замолчал, обессилено смотря на жену. Что ещё можно сделать? Огромный мир сузился до размеров спальни, в которой я находился. Вся моя вселенная — это моя семья. И сейчас я либо рассыплюсь на тысячи атомов, либо получу шанс на исцеление.
— Ты напугал меня вчера. Ты испугал детей. Я не хочу вновь пережить подобное — Дженни оторвалась от окна и наконец, смотрела прямо мне в глаза.
— Такое больше не повторится. Я клянусь тебе, — сделал неуверенный шаг, приближаясь к Дженни — я исправлюсь.
Встать вплотную к ней, тела соприкасаются, ловить её чуть учащённое дыхание, смахнуть тёплой рукой одинокую слезинку, скатившуюся с её щеки. Моя драгоценная Дженни дрожала в моих руках. Я и забыл как она хрупкая и беззащитна, как высок я по сравнению с ней.
— Я люблю тебя, так сильно. Люблю, слышишь? — шёпот прямо в губы.
Она подалась вперёд, ловя мои губы. Раствориться без остатка в этом нежном и таком желанном поцелуе. Быть мягким с ней, нежным, как раньше. А в ответ получить отдачу, её тело шло навстречу ко мне, я чувствовал, как оно горит под моими прикосновениями. Поцелуй начинал перерастать в нечто большее, губы двигались быстрее, жадно лаская друг друга, кусая губы чуть ли не до крови.
— Мне не хватало тебя. — Дженни разорвала поцелуй — Люблю тебя — она обняла меня за шею, скрестив руки, и слегка улыбнулась.
Я был готов снова потянуться за поцелуем и перейти к более интересной части, но внизу послышался шум и голоса. Дети проснулись. Теперь мне предстояло завоевать прощение у своих детей. И я надеялся, что это не вызовет больших трудностей.
Дженни отстранилась от меня, но, не желая окончательно терять связь друг с другом, мы, взявшись за руки, вместе спустились вниз к детям. Увидев меня, они как по команде выстроились по стойке смирно, умолкли и опустили глаза. Я не хотел производить на них такой эффект. Раньше при виде меня они тут же подбегали, чтобы обнять меня, весело смеясь. А теперь мои дети боятся даже просто посмотреть на меня. В этот момент я почувствовал себя настоящим монстром.
— Эмма, Сэм, я так виноват перед вами. — опустившись на колени рядом с моими детьми, я просил у них прощение — Мне очень жаль. Простите меня. Я обещаю вам, больше такого никогда не повторится. Я никогда больше не повышу на вас голос. — дети исподлобья посмотрели на меня, всё ещё боясь — Я так вас люблю, простите меня.
— Всё хорошо, пап — сказала моя дочь.
Эмма и Сэм сделали неуверенный шаг ко мне и обняли. Их маленькие невинные сердца потихоньку оттаивали. Я долго не выпускал детей из крепких объятий, повторяя при этом, как сильно люблю их. Они простили меня и приняли. Я чувствовал каждой частицей своей души, что моя семья, наконец, приняла меня. Мне выпал шанс всё наладить. И я не должен упустить его. Неужели всё возвращается на свои места?
POV Дженни
Придя в себя и кое-как собрав мысли, я позвонила Тому. Мне далось большого труда уговорить Тома не приезжать. Он мог только ухудшить ситуацию. Если бы Билл вернулся и увидел меня вместе с Томом, то страшно подумать о последствиях. К тому же я надеялась, что Билл остынет и не наделает глупостей, что он вернётся домой. Конечно же, о сне можно было забыть. В последние 48 часов мне вообще не удавалось нормально поспать. Мой организм начинал адаптироваться к новым обстоятельствам. Всю ночь я не находила себе места. Понять, что происходит всё равно, что разгадывать невероятно сложный ребус. Мне казалось, что мою жизнь разбили на мелкие детальки мозаики и теперь, чтобы понять что происходит, чтобы увидеть целую картину нужно аккуратно и долго собирать этот пазл воедино. Как у меня ещё голова не взрывается от перегрева.