Агнесса не могла убежать на восток: там, при первой встрече, она рисковала снова сделаться рабыней, но уже менее снисходительного повелителя. На запад ей оставалась только одна дорога — по которой проехал я и которую стерегли рыцари. По этой дороге она не проходила.
Оставался еще один путь — через подземный ход. Она знала его, благодаря мне, и могла им воспользоваться до начала битвы.
Следовательно, я каждую минуту мог ожидать, что столкнусь с нею… Тогда уже никакие силы не отнимут ее от меня!..
В эти короткие минуты размышления во мне проснулся вполне взгляд на женщину, свойственный Востоку: она отвергла мою любовь, говоря, что любит меня… Она осмелилась бежать от меня…
Она лгала!.. Она насмеялась надо мной!.. Этого было совершенно достаточно, чтоб ненависть и жажда мщения, удесятеряемые вновь вспыхнувшей с неудержимой силой любовью, охватили всего меня…
Да, я схвачу ее, как пленную рабыню, привяжу ее к стремени, повлеку позорно в свою палатку и поступлю, как с рабыней!..
Я взглянул наверх: многие рыцари — в том числе Тельрамунд и Гастон — сошли с коней и, перегнувшись через край пропасти, смотрели вниз.
Я махнул им рукой, и в ответ мне раздался единодушный крик:
— Да здравствует храбрый Лакруа!..
Лакруа — так Лакруа! — решил я, начиная спускаться вниз по опасной тропинке.
Через несколько минут от меня уже скрылись фигуры рыцарей, тревожно следивших за мной. Солнечные лучи только слабым отблеском освещали пропасть, зиявшую подо мной, и только клочок голубого неба виднелся над моей головой.
Тропинки под моими ногами не было уже видно. Я обнажил мой длинный меч и его острием ощупывал дорогу, опираясь на него при каждом трудном шаге.
Но вот внизу светлым пятном вырисовалось дно пропасти, и донеслось журчанье ниспадавшего в нее ручья. Солнце уже взошло высоко, и его лучи, минуя стены обвала, освещали часть его дна.
Я испустил громкий призывный крик.
Эхо далеко разнесло его по горам.
И вот из глубины, к несказанной моей радости, до меня донесся ответный гул нескольких голосов.
Тропинка снизу тоже была частью освещена, и я, опираясь на свой меч, в несколько прыжков очутился внизу.
— Вы спаслись! — воскликнул я, обнимая рыцаря Валька и стараясь в числе его спутников рассмотреть Агнессу.
— Ты! Кавалер Лакруа! — вскричал Вальк, отступая от меня.
— Тот же Измаил, который принимал вас в Аламуте и вместе с вами спасся, стоит перед тобой, рыцарь Вальк!.. — сказал я почти шепотом.
— Если так, то пусть, во всяком случае, останется при тебе имя Лакруа! — серьезным тоном, тоже понизив голос, отвечал Вальк. — Кавалер Лакруа был храбрый рыцарь; но ты достоин принять его имя!..
Я обернулся к воинам. Теперь я успел сосчитать их и увидел, что их было всего восемь.
— Мне кажется, вас было десять?., — спросил я.
— Правда! Но двое не вынесли ран, полученных ими, и не могли следовать за нами!.. Они там!..
— Где?..
— В этом ужасном проходе!..
— Я спасу их! — воскликнул я, устремляясь вперед.
— Остановись, благородный рыцарь! — остановил меня Вальк, — их нечего спасать — они уже мертвы.
— Никого еще не встретили вы в проходе, и никто не попадался вам навстречу? — с тревогой спросил я Корнелиуса.
— Никого!..
Куда могла скрыться Агнесса?..
Неужели обманули меня евнухи и невольницы гарема?..
Но нет! Смерть главного их надзирателя должна была поразить их ужасом, и они не могли солгать мне. Тогда где же она?..
Но не все ли равно!
Я был в эту минуту уверен, что найду ее…
— Нам предстоит опасный путь! — обратился я к моим товарищам. — Вверху, на площадке, нас ожидают воины под предводительством рыцарей Тельрамунда и Гастона!..
— Неужели ты побывал уже в лагере?.. — с удивлением воскликнул Вальк.
Я в коротких словах объяснил ему, как удалось мне выйти из замка и достигнуть лагеря.
— Теперь вперед, друзья! — сказал я, указывая на тропинку.
Я пошел вперед, опираясь на меч и указывая дорогу.
Чем выше поднимались мы, тем круче становился подъем и тем с большим удивлением смотрели на меня воины: я бодро шел, неся на себе тяжесть доспехов, между тем как они, с одним мечом и щитом, не могли поспеть за мной и ежеминутно останавливались, чтобы перевести дух.
— Поистине, рыцарь, я не видал никогда ничего подобного! — вскричал наконец Вальк. — Теперь я понимаю, что ты мог победить тысячи!..
Солнце уже перешло зенит, и его косые лучи, оставляя во мраке дно пропасти, золотили ее края, когда мы достигли гигантского кедра. Отсюда кверху поднималась отвесная скала, с которой можно было только спуститься, но на которую невозможно было подняться.