- Мне - памятник! - дрожащим голосом воскликнул сэр Муррей.
- Не вам, а лорду Муррею.
- Так вы не верите мне?
- По крайней мере, весьма сильно сомневаюсь.
- Но мой паспорт?
- Это документ не подложный, но он мог попасть к вам в руки различными способами…
- Тогда у меня есть еще доказательство.:.
- Какое?
Сэр Муррей вынул из бумажника несколько английских банковых билетов и подал их адмиралу.
- Этим билетам - сказал он, - более тысячи лет.
Адмирал подозвал к себе стоявшего позади пленника офицера, и они несколько минут со вниманием рассматривали полуистлевшие бумажки.
- Вы можете, - сказал наконец адмирал, - получить по ним деньги…
- Я не говорю об этом…
- Да, потому что в вашем багаже нашли на значительную сумму золота в слитках…
- Но откуда же я мог бы взять все эти вещи, несомненно древнего происхождения?
- Не знаю.
- За кого же вы меня принимаете?
- Этого пока мы вам не скажем.
- Но я свободен?
Адмирал с секунду колебался.
- Да, - сказал он наконец, - я только предварительно попрошу вас написать ваше показание. Но при этом вам нет нужды употреблять устаревший язык, наоборот, вы говорите…
- Но я не знаю другого…
- В таком случае, как хотите, - пожал плечами адмирал. - Кроме того, позвольте мне дать вам один совет…
- Пожалуйста!
- На вас одежда, принятая в России и Франции. Появившись в ней на улицах Лондона, вы подвергнетесь весьма многим неприятностям.
- Но у меня нет другой.
- Когда вы напишете ваше показание, вы можете послать купить платье и переодеться здесь…
- Но у меня нет денег - только золото.
- Я с удовольствием разменяю вам один из ваших старинных билетов.
Часа через два после этого разговора сэр Муррей проезжал уже в кебе по улицам Лондона.
Теперь он чувствовал себя в Англии: серые громады зданий, высившиеся по сторонам, грохот экипажей, снующая по всем направлениям толпа, - все представляло для него давно знакомую картину.
Но он не узнавал улиц, по которым проезжал: в его время, насколько он мог ориентироваться, здесь были открытые местности, далекое предместье Лондона.
- Куда ехать, сэр? - обратился к нему кучер.
- В гостиницу!
- В какую?
- Одну из лучших!
- Но где?
- То есть как где? В Лондоне.
- В каком месте Лондона?
- Я никогда не был в Лондоне.
Кучер проворчал что-то себе под нос и, проехав несколько улиц, остановился перед зданием, поразившим ученого своими непомерно громадными размерами: это было пятнадцатиэтажное здание, в котором легко могло поместиться население небольшого города.
Сэру Муррею отвели роскошное помещение. Не прошло и часа после его прибытия, как в двери его номера постучались.
- Войдите, - сказал сэр Муррей.
Он увидел перед собой средних лет господина, во фраке и белом галстуке.
- Арчибальд Хойланд, корреспондент «Всемирной газеты»! - отрекомендовался он.
Сэр Муррей пригласил его сесть.
- Я решился обратиться к вам, милорд, - начал репортер, - так как ваши необычайные приключения…
- Позвольте, - с удивлением перебил его Муррей, - откуда вы могли узнать о моем прибытии и тем более о моих приключениях?
- Но, милорд, ваше письменное показание, данное в бюро обороны…
- Оно секретно: мне сказали, что его будут держать в строгой тайне…
- О милорд! - улыбнулся репортер. - Это тайна не для нас…
- Почему?
- У нас есть везде свои служащие…
Вошедший слуга подал Муррею сразу четыре визитных карточки. Сэр Муррей, взглянув на них, увидел, что на каждой под именем и фамилией стояло слово: «корреспондент».
- Прошу подождать! - сказал он слуге.
- Милорд! - воскликнул Хойланд, лишь только слуга вышел. - Редакция «Всемирной газеты» предлагает вам десять тысяч фунтов с тем, чтобы вы не принимали других корреспондентов, кроме меня…
- Но, сэр…
- Двенадцать тысяч, милорд! Двенадцать!
- Позвольте, сэр, я вовсе не намерен…
- Милорд, если негодяй Холь был уже у вас…
- У меня никого не было…
- Пятнадцать тысяч фунтов, милорд! «Всемирная газета» печатается в десяти миллионах экземплярах, годовая цена…
- Мне нет дела до годовой цены. Я не могу отказать…
- Сэр, ни одна газета не может заплатить вам столько, как наша…
- Что вам от меня угодно?
- Милорд, вы напишете ваши воспоминания для нашей газеты…