Брауни
Брауни
. Неважно, пожилой человек или малолетний школьник, все боятся поломать машины и ноги о такие дороги. Наши люди молятся на метро, больше детсадов и школ, пока я брожу по этому месту, стараясь смотреть только вверх, на облака и небо. Видеть панельные дома 1960 - 1970-х годов больно и неприятно. Ну вот, от этого не избавиться. Вдали всё равно плывут чёрные тучи, извергаемые заводами. Послышался скрип, это моя мать выходит из подъезда. Она выглядела плохо: истощала, кожа стянулась, мешки под глазами выросли в несколько раз. Моя мать, Анастасия Захаренко*, перебирала с алкоголем, что я никак не мог предотвратить. Сейчас мы направлялись на рынок, старый-добрый «Садовод». - Заводские там как поживают? - так называл я маминых друзей-собутыльников, объясняя тем, что они и правда работают на заводе. - Антон, мы уже разговаривали с тобой на эту тему, - она прощупывала помидоры, стараясь выбрать самые хорошие, чтобы хоть раз за несколько месяцев приготовить салат. - Так же, как разговаривали на тему пьянства, переезда и моей учебы, - напомнил я, кивнув нерусскому продавцу, дабы он взвесил наши овощи - по-другому они не понимали. - Что тебе не нравится в нашем жилье, сынок? - тему с пьянством, самую первую, она хорошенько обогнула, но я не стал заводить разговоры об этом в который раз. - Например то, что мы живём в районе Капотни, - я забрал пакет с овощами, и мы пошли за яйцами. - Мы с твоим отцом не можем сейчас заработать на новое жилье в каком-то другом районе, мы еле платим квартплату. Ах да, как же я мог забыть - Новостроек в Капотне нет, а квартиры вторичного рынка стоят около 120 000 рублей за квадрат. - А вот насчёт учебы, можешь попробовать, - прокряхтела мать. - Что значит «можешь попробовать»?.. - удивился я. - Думаешь, я не поступлю никуда? Закончил я школу, напомню, с отличием. - Многие великие люди учились на три и стали олигархами, - начала причитать мама. - А кто-то закончил на пять и стал рабочим. Пойми, мы не сможем заплатить за твое обучение. - Ты вообще каким годом живёшь, мам? Это давно делается по-другому, - надулся я. - Ну-ну, - протянула она, - Как я упустила тот момент, когда ты стал следить за золотой молодёжью*? - Я слежу не за ними, - уточнил я. - Я слежу за развитием крупных олигофренов. - Не забывай, что олигофрен - задержка в развитии... - Не забывай, что так я называю олигархов. - Представь, назвали бы тебя так - олигофрен, будучи ты успешным и ценимым в обществе человеком. - Было бы забавно, - улыбнулся я, впервые за долгое время. - Тогда можешь пойти посмотреть вступительные в институт, олигофрен.
***
Просматриваю инстаграм на пороге техникума «Бауманка», вдохновляясь новыми фотографиями детей богатых. Дмитрий Позов купил сыну новый ламборгини. Ксения, дочь Сергея Матвиенко, ведёт трансляцию об очередных гонках. «Припарковал» старый велосипед и сел на ступеньки, завороженный очередной гонкой, которая должна была закончиться смертью. Не то чтобы я желал смерти этим детям, просто понятно, такое не может закончится благополучно. - Молодой человек? - ко мне подошёл мужчина в возрасте, очевидно, какой-то профессор. - Режим работы закончился уже полчаса назад, вы опоздали. - Здравствуйте, - встав, я протянул ему руку, он её пожал. - Мне бы поступить к вам, я за этим приехал. - Так вы на набор? - удивился он. - Набор всё ещё открыт, вы принесли нужные документы? - Какие нужно было?.. - решил уточнить я, немного неуверенно. - Для поступающих перечень вступительных испытаний, - я выдохнул, это сумел предусмотреть. - При наличии действующих результатов ЕГЭ они могут быть засчитаны в качестве результатов вступительных испытаний. - Всё есть, - кивнул я. - Можете проходить, - он указал на вход в здание. - Попросите кого-нибудь на первом этаже проводить вас в двести двадцать второй кабинет, - я ещё раз пожал ему руку, радостно побежав в здание. Возле того самого кабинета было много людей, целая толпа. Они очень быстро заходили в кабинет, и так же быстро выходили. Их отличие было лишь в том, что кто-то выходил довольным собой, приглаживая воротник рубашки и проводя взглядом по ожидающим, а кто-то разъяренно выбегал из кабинета, обязательно что-то бросив в стену. Обычно к самым стандартным людям относился именно второй вариант, что меня безумно пугало. Неужели собеседование настолько сложное? Когда из 222 вышла девушка, полная радости и сказала, что может входить следующий - пошёл я. Неуверенно постучав, я решил войти. За столом сидел мужчина преклонных лет, с сединой и лысиной. Он нежно протирал очки своей бархатной тряпочкой бордового цвета. С виду он был уставшим, серьёзным и задумчивым, сначала даже не обратил внимание на то, что я вошёл. - Здравствуйте, - подал голос я, всё ещё внимательно рассматривая мужчину и его кабинет. На стенах висели грамоты, стеллажи украшали разного рода награды, выставленные напоказ - эти люди хотят, чтобы об их заслугах знали. - Я на собеседование, - мой голос оборвался, на лбу выступил пот. Мужчина смотрел на меня внимательно, изучая. Мне показалось, прежде чем оторваться от меня своим взглядом, он ухмыльнулся. - Ну, присаживайтесь, - пригласил меня рукой мужчина, указав на стул напротив него. - Меня зовут Иннокентий Аркадьевич, можно просто Иван Лоскутов, - я судорожно кивнул, поняв, что он так шутит. Прибаутки, конечно, у старого поколения так себе. - Представьтесь. - Антон Шастун, - я обратил внимание на его реакцию. На то, как вальяжно он двигался, как тянул разговор. - Мы с вами никуда не торопимся, Антон Шастун? - спросил он меня невзначай, сев на диван сзади моего стула. - Расскажите мне о себе, Антон. - Я Антон Шастун, девяносто девятого года рождения, прожил большую часть своей сознательной жизни в Украине, на данный момент проживаю в районе Капотня, - как же он скорчился, после слова о том, что я украинец. Люди так не корячились, когда я говорил о Капотне, а тут сразу такая нервозность. Сам Иван Лоскутов был нерусским, возможно, немецких кровей. - Это всё, конечно, интересно, - Лоскутов провёл взгляд по моей одежде. - Ты же в школе учился, я надеюсь? - Да, конечно, закончил все одиннадцать классов. - Как ты смог закончить все одиннадцать? Ты же полжизни прожил в другой стране, - он скрестил пальцы. - Я переехал сюда в седьмом классе, - уточнил я. - Обучение в другой стране никак не помешало мне организоваться здесь, - я пытался говорить как можно спокойнее, все-таки это, возможно, мой будущий профессор. - Интересно, - заключил Лоскутов, встав и подойдя к своему рабочему столу, - Со сдачей ЕГЭ у тебя как? Получилось? - он изучал бумаги, которые я принёс ему. Вопрос был риторическим, так как через пару минут он стал задавать мне вопросы по учебной программе. Словно не верил, что я мог сдать экзамены. Я прошёл собеседование, сдал нужные документы и ушёл оттуда. Мне сказали прийти через неделю для написания вступительных экзаменов. Было поздно, я отъехал на какую-то аллею, поблизости купив шаурмы. Голодный был жутко, но всё равно открыл инстаграм. Понимая, что увиденное могло заставить меня «выплюнуть» съеденное за весь день в один счет, всё равно рассматриваю фотографии, пытаясь заметить что-то необычное, стоящее внимания.