– Это ещё кто такой? – воскликнул он и, схватив веник, что стоял на крыльце, замахнулся на меня. – А ну брысь отсюда! Совсем зверьё обнаглело.
Точно, чокнутый мужик! Если он запросто может отлупить собаку палкой, неизвестно, чего от него можно ещё ожидать. От греха подальше я запрыгнул на забор и оттуда наблюдал за дальнейшими действиями.
Мужчина что-то недовольно пробормотал под нос и, шаркая ногами, поплёлся отворять калитку.
– Чё надо? – спросил он.
– Уважаемый, у вас моя собака. Отпустите её, пожалуйста, – сказал Петрович.
– Ага! – подбоченился мужчина. – А кто мне ущерб возместит?
– Что ещё за ущерб? – удивился Петрович.
– Вашу псину нужно наказать, – незнакомец возмущённо взмахнул руками и добавил: – Она уже не первый раз проникает в мой двор и ворует кур.
– Она не могла этого делать, поскольку вчера первый раз в жизни убежала из дома. До этого она никогда не покидала наш двор, – убедительно объяснил хозяин.
– Тогда кто же истребляет мою птицу? – нахмурился птицевод.
– А вот этого я не могу сказать, – Александр Петрович развёл руками. – Уверяю вас, моя собака мухи не обидит, не то что курицу.
– Ладно, – мужик махнул рукой, призывая следовать за ним, – забирайте свою псину, она мне сто лет не нужна. Её кормить нужно, а мне лишний рот – хуже пистолета.
Я думал, Пуха с корнем вырвет дерево, когда увидела Петровича. «Рабовладелец» отвязал верёвку и отпустил пленницу на свободу. Вместо обещанной взбучки хозяин раскрыл объятия, в которые кинулась благодарная собака. От радости она, повизгивая, принялась облизывать его лицо.
Уже через несколько минут мы все вместе ехали домой, довольные и счастливые, что всё закончилось хорошо.
– Сократ, спасибо тебе за то, что не бросил меня в беде, – благодарила Пуха.
– Дурочка, что ли? – Я недоумённо посмотрел на неё и добавил: – Я своих не бросаю.
– Ты знаешь, этой ночью я много о чём думала. Мне стыдно, что столько пакостей тебе делала, а ты всё равно пришёл на помощь. Прости меня, пожалуйста, друг… Нет, брат! – поправила она сама себя и виновато опустила глаза.
– Да ладно, чего уж там, – сказал я и добавил: – Сестра!
Глава 3
Ночь перед отъездом в театральную командировку я провёл в ванной. Только вы не подумайте, что меня всю ночь стирали, как портянку перед главной ролью. Нет, просто я нашёл новое место для сна, о котором пока никто не знал, чему я был несказанно рад. Я забирался на нижнюю решётку сушилки, где висели, как говорит Татьяна Михайловна, собачьи и кошачьи полотенца, ложился на них и засыпал спокойным сном, зная, что никто не будет трепать меня за ухо, проходя мимо, никто не сгребёт в охапку и не унесёт к себе в комнату без согласия, не похлопает по спине и не скинет с дивана в поисках щётки или ложки для обуви. Как и все коты, я люблю поспать, но не до такой же степени, чтобы завалиться на металлический предмет и уснуть беспробудным сном! Мне нравится лежать на чём-то мягком, тёплом. А какое удовольствие спать на обувной щётке? Она априори не может находиться подо мной. Странные люди, хоть бы иногда включали логику.
Тишина и покой сделали своё дело, в ту ночь я спал как убитый и совсем забыл о том, что утром мне предстоит отправиться в театральное путешествие. Об этом накануне вечером сообщил хозяин. Услышав сквозь сон голос Петровича, я приоткрыл один глаз. Хмурое, серое утро робко заглядывало в окно.
– Сократ, ты где? Выходи, – звал хозяин.
Он проследовал мимо ванны в холл, не заметив меня, и снизу крикнул, обращаясь к дочери:
– Катя, этот негодяй у тебя?
– Нет, – громко ответила та из своей комнаты.
– Куда он опять запропастился? – возмущался хозяин. – Как же меня достал этот паразит бесконечной игрой в кошки-мышки.
– Папа, я его не видела со вчерашнего вечера, – сообщила Катя.
Я зевнул, спрыгнул со своей лежанки и направился на кухню, игнорируя ругательства хозяина. Место встречи изменить нельзя, если хотите найти меня, ищите возле миски.
– Таня, найдите кота, мне срочно надо ехать. Из-за него я опоздаю на работу, – говорил Петрович.
– Иду, – ответила хозяйка, второпях спускаясь по лестнице.
Тем временем Александр Петрович вернулся на кухню. Увидев меня, он вытаращил глаза и возмущённо спросил:
– Сократище, ты где был? Ты разве не слышал, что я тебя ищу?
Так я же пришёл, какие ко мне претензии?
А не отвечал, потому что не хочу открывать новое место отдыха, иначе и там не будет покоя от вас.
Я сидел у пустой миски, искоса поглядывая в неё и переминаясь с лапы на лапу, всем своим видом давая понять, что пора завтракать.