— А что есть?
Ярослав был безжалостен. И я обреченно признался:
— Переводом можно.
— По телефону?
— Ну да. Иди возьми у него номер.
— Так у меня есть.
— Откуда?
— А как бы я иначе вас обоих в одном месте собрал, придурок?
Вот так я перевел однокласснику, которого после выпуска в глаза не видел, свои последние деньги, которые оставил на билет домой. Из нашего темного угла мы наблюдали, как Герасим достал свой телефон. Так проходили, может, самые напряженные минуты в моей жизни.
Он глянул на экран и вздохнул.
— Ребят, ну я же сказал нет, — голос у Герасима стал раздраженным. Он встал. — Яра, ты меня для этого звал?
— Вот и верь тебе, — укорил я Ярослава, но уже спустя половину минуты спросил: — что теперь?
— Все отлично, — Ярослав залихватски тряхнул вихром челки. — Теперь мы сами по себе.
И Герасим ушел.
Деньги мне, конечно, так и не вернули. Я еще подумал — встреча началась с вопроса, нужны ли мне деньги, а в итоге у меня забрали последние гроши.
Это было забавно.
Пускай на встрече выпускников мы претерпели полное фиаско, с тех пор Ярослав начал таскаться за мной. Он все ещё лелеял мечту о совместном бизнесе.
3.1. Пояснение
Да, Ярослав таскался за мной, но жил я с тех пор на его полном попечительстве.
Родителям я сказал, что гордо вернулся домой и с тех пор жизнь вел максимально скрытную, чтоб ненароком не встретиться с ними в нашем крошечном городе.
Все у меня отлично, пусть даже не беспокоятся.
Яра
Знал ли я что-нибудь о пищевой промышленности? Да, немного. Мой отец в девяностых хотел открыть производство лапши быстрого приготовления и я знал, что у него ничего не получилось.
А Ярослав говорил мне:
— Еда — это беспроигрышный вариант.
Он говорил с энтузиазмом, прям как настоящий лидер. Лидер чего — не знаю, но однозначно лидер. Стоял выпрямившись в полный рост и активно жестикулировал рукавом своей домашней ветровки. Да, у него была домашняя ветровка. Что-то вроде халата, но ветровка. Синяя, с сиреневыми полосами. Очень страшная.
Так вот, Ярослав накинул на плечи свою ветровку, как плащ, и вещал, размахивая пустым рукавом.
— Люди всегда хотят есть. Это самое быстрое, безотказное удовольствие из всех, что им доступны! Какой дурак откажется кайфануть пару минут и набить рот чем-то, что приласкает его вкусовые сосочки?
Да, наверно, мой отец думал так же. А может, у него тоже был друг-дегенерат, который вливал ему помои в уши.
Если честно, я не мог с ним не согласиться. Когда регулярно недоедаешь, вкусовые сосочки начинают скучать по ласке. Они ее ждут. Я уже много лет не ел ничего вкуснее пива, потому что мясо из деревни Лаврентий готовил неважно, а я еще хуже. Максимум, на что я мог расщедриться помимо пенного — это хлеб или макароны. Не то, чтоб жалко было, просто пособия на большее не хватало.
Конечно, речи Ярослава меня вдохновили, но не мог же я просто в этом сознаться! Поэтому я скептически хмыкнул, чтобы сохранить свое достоинство.
— Думаешь, такая идея только в твою голову пришла?
Ярослав отбил мое нападение, как бравый фехтовальщик:
— Мою идею ты пока не слышал! Это только вступление. Ты должен им заинтересоваться и сейчас в нетерпении умолять меня, как течная сучка кобеля, продолжить повествование.
Я смотрел на него и думал о том, что я вообще тут делаю. А он ждал ответа, вот и я ответил наконец:
— Ну.
— Баранки гну.
— Дальше что?
— Дальше — семинар по экономике.
— От тебя? Боже ж мой…
Экономистом я не был, как и он. То есть, я не знал, куда он подался после школы — господа присяжные, покорно каюсь: мне было плевать на Ярослава и его жизнь! — но не сомневался, что не в экономику. При всей моей неприязни к Ярославу я чувствовал, что мы с ним одного поля ягоды. В том смысле, что он тоже никто.
Но Ярослава, похоже, оскорбило мое сомнение в его компетентности. Я понял это, когда он хлестнул меня по щеке рукавом ветровки.
Представьте себе, я даже не обиделся. Ярослав под боком оказывает чудное воздействие на организм: удивляться перестаешь вообще, напрочь. А он невозмутимо продолжил гнать свою пургу.
— Да погоди ты! Коротко о главном: цена товара — это расход на производство товара плюс внедрение на рынок, плюс сумма прибыли поделить на количество. Средняя рыночная стоимость продукта рассчитана примерно так. Но спрос будет больше, если цена будет меньше. А цена будет меньше, если уменьшится одно из слагаемых в сумме.