В 1986 году правительство президента Жозе Сарни ди Араужу Коста попыталось обуздать инфляцию, разогнавшуюся до восьмидесяти процентов в месяц, при помощи так называемого «Плана крузадо». Крузадо стал новой национальной валютой, пришедшей на смену введенному в 1967 году крузейро. Крузадо жестко привязали к американскому доллару, заморозили цены, привлекая к контролю за ними представителей общественности, и повышали заработную плату с каждым скачком инфляции на двадцать процентов. Первое время все было хорошо и даже замечательно, но вскоре возник дефицит множества товаров, которые исчезли с прилавков или же стали продаваться из-под полы по ценам, превышающим установленные. Другим неблагоприятным последствием фиксации цен стало ухудшение качества товаров – если нельзя продавать дороже, то будем продавать худшее по цене хорошего. Были и другие ошибки, в которые нет смысла углубляться, поскольку в этом «болоте» легко можно завязнуть. Достаточно будет сказать, что План крузадо, выглядевший на бумаге весьма заманчивым, с треском провалился. В 1989 году его попытались реанимировать, но попытка закончилась неудачно. Как говорят бразильцы «Даже самый хороший повар не сможет приготовить жаркое без мяса». И никакой экономист, будь он трижды гений, не сможет достичь стабилизации экономики, не говоря уже о ее прогрессе, без прочной, надежной основы. А основой бразильской экономики продолжали оставаться иностранные займы и инвестиции.
Правда, в XXI веке экономическая ситуация стала изменяться к лучшему, но пока еще рано делать выводы. По объему ВВП современная Бразилия входит в десятку ведущих стран мира, но при этом сильно уступает промышленно развитым государствам по отношению ВВП к численности населения страны (ВВП на душу населения). Экономический потенциал Бразилии велик, он считается самым большим среди стран Латинской Америки, но все зависит от того, как он будет реализован. В настоящее время бразильская экономика характеризуется высокой степенью внутренней закрытости и ведущей ролью государственного сектора. Хочется верить, что подобная политика в конечном итоге излечит страну от «инвестиционной зависимости» и поможет ликвидировать как выраженное неравенство доходов населения, так и сохраняющуюся разницу в развитии отдельных регионов страны.
Глава тридцать четвертая
Современная Бразилия
Мало придумать хорошие законы, нужно еще и обеспечить их исполнение, а точнее – установить традицию, согласно которой законы будут исполняться всегда, при любых президентах и в любой ситуации. Иначе говоря, Новую республику нужно было строить на прочном демократическом фундаменте. И, как показало время, бразильцам удалось решить эту задачу. Доказательством может служить политический кризис 1992 года, вызванный разоблачением злоупотреблений президента Фернанду Колор ди Мелу, который управлял страной с марта 1990 года и был первым демократически избранным президентом Бразилии за двадцать девять лет.
Мелу пришел к власти на фоне гиперинфляции – «новый крузадо», получившийся из старого после отъема трех нулей в 1989 году, ежемесячно обесценивался на восемьдесят процентов. Колор ди Мелу начал проводить радикальные экономические реформы, которые вскоре привели к сокращению инфляции до двадцати пяти процентов в месяц. Но в мае 1991 года брат президента, Педру Колор ди Мелу, выдвинул против него обвинения в протекционизме по отношению к определенным финансовым кругам. В августе 1992 года Конгресс официально подтвердил справедливость этих обвинений и запустил процедуру импичмента, закончившуюся отставкой президента.
Возможность законного отстранения президента, уличенного в неблаговидных деяниях, свидетельствовала о том, что демократия установилась в Бразилии прочно. Военное руководство не стало вмешиваться в конфликт, хотя такая возможность у него была. Президентские полномочия перешли к вице-президенту Итамару Франку, который начал проводить свой вариант экономических реформ. Но дело не столько в реформах, сколько в факте законной передачи власти. Правление военных в Бразилии не было таким брутальным, как в Чили или Аргентине[157], но, тем не менее, хочется верить, что через подобный печальный опыт больше никогда не придется проходить.
Кстати говоря, уже в 1994 году Верховный суд снял с Фернанду ди Мелу обвинения в коррупции, однако это решение не смогло реанимировать политическую карьеру бывшего президента, которому в конечном итоге пришлось удовольствоваться креслом сенатора от штата Алагоас, одного из беднейших регионов Бразилии.
157
Речь идет о диктатуре генерала Аугусто Пиночета, правившего в Чили в 1974–1990 годах, и диктатуре военной хунты 1976–1983 годов в Аргентине. Для обоих режимов было характерно крайне жестокое отношение к своим политическим противникам. Бразильские военные деятели не могут считаться ангелами, но до своих чилийских или аргентинских коллег им далеко.