Кстати, Филадельфия расположена на одной параллели с городом моего детства. И это незримое единение непостижимым образом рисовалось в моем восприятии обилием солнца, деревьев, уличной тишиной. Бульвар вдоль реки Делавер виделся далеким приморским бульваром, что вобрал в себя часть моего детства. А затруханный сарай штукаря - татуировщика Джалала - загадочно принял облик бывшего дансинга «Возрождение». Просторное помещение клубилось разукрашенными телами, словно под накинутой сетью. Сквозь цветные узоры можно было разглядеть черную, желтую, белую кожу людей разных рас и национальностей. Женщины, мужчины, подростки бродили по залам, разглядывая друг друга, глазея на развешанные вдоль стен образцы работ лучших татуировщиков знаменитых фирм «Аутеник», «Боди графикс», «Электрик артс»… Обсуждали тончайшие нюансы ремесла флэш-художников. Особо часто произносили имя Билла Фанка, сына легендарного татуировщика Эдди-филадельфийца. Билл владел всеми жанрами флэш-художников. Как классикой - цветы, птицы, якоря, так и композициями сложнейших сюжетов, очерченных черным, с трехцветной основой и серой отмывкой, что придавало его работам особый объемный эффект. Немалое значение имела и техника исполнения. Рисунок наносится одной электроиглой с растушевкой от черного до светло-серого… В разрисованной толпе мы с Арнольдом чувствовали себя не совсем уютно. И тут в шумной разноголосице я расслышал раздраженный женский вопль. Дама в строгом темном платье тыкала в грудь какого-то мальчугана: «Что это такое, что это такое?!» - «Твой портрет, мама, - лепетал мальчуган, круглое лицо которого расплывалось в улыбке. - С твоей фотографии!» - «За каким дьяволом это тебе понадобилось, дурак?!» - Дама обескураженно вскинула руки на итальянский манер. «Это мой подарок тебе на день рождения, мама!» - В распахнутой джинсовой куртке на груди мальчугана красовалась наколка размером в блюдце - женское лицо в ореоле роскошного розового орнамента. «А это что такое?!» - «Это облака, мама. Ты точно Мадонна. Неужели тебе не нравится, мама?» - огорчился мальчуган. «Да что же тут может нравиться, кретин? Весь в своего отца!»