– Я очень рад познакомиться с вами лично, мой генерал.
Ты был похож на пса, который льстится к хозяину, не хватало только встать на колени.
– Мне говорили о вас много хорошего, судья. Необходимо, чтобы кто-нибудь вроде вас занялся нашим проектом.
– Это большая честь для меня, мой генерал.
– Скажите, а вы не видите себя в качестве министра юстиции?
– Я вижу себя тем, кем вы хотите видеть меня, мой генерал.
Предложение, которое могло бы вызвать ненависть и стыд твоей кузины, но в то же время такое, что его невозможно отклонить. Хочется думать, что сейчас это другой Монтенегро, этот демократичен, и не его агенты убили Мирту. Прошли годы, и незачем хранить в нафталине свою давнюю боль. На стенах висят зеркала, на столе лежит газета с кроссвордом, разгаданным наполовину, и стоят фотографии его супруги, погибшей в авиакатастрофе где-то над Бразилией. Его фотографии времен диктатуры, будто заявляющие всем и каждому: времена меняются, но я не собираюсь отказываться от своего прошлого.
– Судья, мое правительство собирается начать большую кампанию против коррупции. На всех уровнях. Мы не должны занимать первые места в мировых рейтингах взяточников. На нашем континенте впереди нас только Парагвай. – Голос у него резонирующий и низкий, руки нервно рассекают воздух, жесты возбужденные.
– Я полностью с вами согласен, мой генерал.
– В таком случае я на вас рассчитываю. – И хоть бы малая толика сомнения… Но нет, так легко произнести "да" – и вот уже пожимаются руки, встречаются взгляды… Если бы он только знал (скорее всего он прекрасно знает и забавляется), как легко люди попадают в эту греховную паутину власти; они ненавидят ее, но возможность повелевать другими оказывается сильнее; так же, как велик соблазн запросто встречаться с Монтенегро в садах президентской резиденции, засаженных магнолиями; всем хочется повлиять на судьбу страны…
– Рассчитывайте на меня, мой генерал. – Приемы в доме посла Перу, в посольстве США…
– До меня дошли хорошие новости. Вы неоднократно плохо отзывались о моем правительстве. И обо мне в том числе. Везде есть чуткие уши. Однако мне известно, что, несмотря на небольшие разногласия между нами, вы, бесспорно, патриот, и благо нации для вас – превыше всего.
– Спасибо за доверие, мой генерал. И за то, что вы принимаете как должное наши небольшие расхождения во мнениях.
Наверное, в глубине души Монтенегро – хороший человек, раз он доверяет мне свои секреты. И говорит, что не ошибся во мне.
Кардона чувствует в комнате какое-то движение. Жизнь сейчас жестока, в любой момент даже это здание может взлететь в воздух. Он оглядывается по сторонам, садится на стул и закуривает сигару, про себя беседуя с Монтенегро; ложится в кровать с магнитофоном в руке; потом начинает прохаживаться по комнате, почесывая пятна на лице; выпивает два стакана виски, чтобы побороть робость и представить Монтенегро свою отставку как невозможность примириться с его диктаторским прошлым.
– Мой генерал, я принял ваше предложение, потому что я слаб, я, как и все, соблазнился властью, потому что я имею свою цену, но я кое-что накопил за эти месяцы и теперь хочу выкупить свою душу… – Он ложится в кровать, смотрит мультфильмы и включает магнитофон. Он уже не слышит ни слов женщины, ни своих укоризненных упреков в ее адрес. Он заснул глубоким сном.
Фразы звучат в гулкой тишине комнаты:
– Позвольте начать с вашего имени.