Он подходил ко мне. Все ближе и ближе.
Тьма пылала в его глазах, злая улыбка кривила губы.
Я медленно отступала, скованная ужасом.
Вскоре сзади была лишь бездна.
Снег падал на мое лицо, орошая его, точно слезами.
Дверь сзади убийцы сотрясалась от града ударов. Из-за нее глухо доносился голос Алана, выкрикивающего мое имя в отчаянии. Похоже, он бился об нее всем телом.
И зачем? Зачем ему спасать меня?!
Но думать об этом было некогда.
Убийца настигал меня.- Прощай,- крикнула я, и мой голос сорвался.
И обманем убийцу и простимся с Аланом.
Я не знала, что будет в следующую секунду, но собиралась остаться живой. Любой ценой!
Дыхание смерти обжигало мой затылок.
Я бросилась вправо – резко, неожиданно, обманывая противника.
Выдернула из ножен кинжал.
Стойка, подсечка, удар прямой рукой в нос в лицо, крылья бешенства за спиной, блок, бросок, попытка ударить кинжалом.
Он схватил меня за руку, вскакивая, и заломил ее до мушек в глазах от боли, до крика, который я сдержала, прикусив губу. Стальная хватка словно разворотила запястье.
Кинжал полетел на поверхность крыши, разрезая воздух серебряной стрелой.
Я высвободила руку приемом Ежика, чуть ли не сдирая кожу. Заблокировала один удар, второй… кулаком в лицо, рукой по шее.
Отступая…
Просто водопад коварных выпадов!
Держусь! Бью маваши–гери в болевую точку на внешней стороне бедра, мае-гери ногой в живот, уклонился, ах так! Затем обманный маневр. Так тебе! Делаю вид, что собираюсь ударить рукой в челюсть, а сама подсекаю противника!
.(Мае-гери = прямой удар ногой в карате, маваши-гери= круговой)
Собираюсь коварно запинать его до потери сознания. Но враг не менее подло хватает меня за ногу и дергает
Я падаю.
Пытаюсь вскочить и отбежать, но он наваливается на меня всем телом. Я задыхаюсь, барахтаюсь, кусаюсь и лягаюсь.
Но мне не удается выползти, вылезти, вырваться!
Убийца рывком поднимает меня на ноги. Тащит меня куда-то, я ничего не вижу из-за слез, бьюсь из-за всех сил. Молочу его кулаками, но мне так близко не замахнутся! Все безуспешно, безуспешно!
- Алан! - надрывно кричу я в отчаянии. И в этот момент дверь падает вперед изящным пируэтом, а Алан выбегает на крышу.
Лицо его изуродовано болью.
- Мери! - кричит он, и бросается ко мне.
Но уже поздно. Руки мои сурово зажаты врагом, и мы стоим на самом-самом краешке крыши.
Всего лишь одно неверное движение.
Я зажмуриваюсь.
- Один шаг и она мертва,- спокойно говорит убийца.
- Ты не уйдешь отсюда живым, убив ее,- цедит Алан просто с нечеловеческой злобой.
А как он смотрит на меня затем!
О Боже! Почему так поздно!
Словно обнимает взглядом, словно обливает солнечным светом. Но в то же время в бушующем море зелени его глаз царит безнадежность и безысходность.
- Мы будем там вместе,- шепчу я тихо-тихо.
- Она с тобой прощается,- ухмыляется убийца, но Алан терпит это молча, лишь сильнее стиснув зубы.
Мне кажется, что я скоро услышу, как они крошатся.
Нужно срочно спасать ситуацию, пока Алан не сделал какую-нибудь глупость, (хоть я и знаю, что он не будет рисковать моей жизнью, а все же!) или пока меня не столкнули вниз.
У меня столько картин не написано! И с Аланом я даже поцеловаться не успела!
И как они все без меня будут!
- Отпусти ее! – надтреснутым голосом сказал Алан. Грань между просьбой и приказом.
- Как бы не так! – смеется убийца.
- Ты же знаешь, что если с ней что-то случится, я убью тебя! – говорит Алан так, будто это известная всем истина. Но в его ледяном спокойствии, словно нож за щитом прячется безумный страх.
- Попробуешь,- ухмыляется враг и медленно вытаскивает нож и проводит им по моей шее.- Иди сюда, и я ее столкну.
Я стою, замерев от ужаса, а Алан, Алан бледнеет, словно меняясь со мной местами.
Нож вонзается в мое плечо. - Красивый шрамик выйдет, правда? – улыбается эта сволочь.
Я стискиваю зубы, чтобы подавить вскрик, и прикусываю нечаянно щеку.
Вкус крови отрезвляет меня.
Боль, прежде резвящаяся в том месте, отступает на задний план.
Сейчас… Сейчас.
Надо действовать!
И я неожиданно, едва нож отдаляется от меня, бью его локтем в живот, и вырываюсь, одновременно оттаптывая ноги.
И в тот же миг Алан кидает кинжал, вытянув его из рукава. Сталь рассекает воздух, отсверкивая ледяным инеем, несясь вперед.
Бросаюсь прочь, но убийца хватает меня за рукав и тащит к себе, шатаясь.
Кинжал Алана торчит в его животе.
Ткань трещит.
Алан бросается ко мне, и подхватывает, не давая утянуть меня в пропасть…
Никогда не даст, даже если я сама захочу броситься туда.
Убийца падает вниз…
Мы стояли на крыше, обнявшись, и смотрели, как его тело летит с десятиэтажки все ниже и ниже.
И лежит на земле изломанной, бумажной куклой.
Вот, что бывает с теми, кто творит зло другим.
Закон отражения, закон тени, закон бытия.
В этом или другом мире.
А я плачу, уткнувшись лицом в плечо Алана, в холодную ткань куртки, вдыхая его родной запах, несущий в себе защиту и спокойствие.
И я не стесняюсь своих слез.
Я чувствую себя виноватой в том, что не спасла врага
И мы одни. Здесь
А небо летит над нами, блистая голубизной, обрамленное облаками.
Внезапно Алан осторожно освобождается от моих рук. И отшатывается от меня.
Почему? Я ищу в его лице причины, по которым ему могло бы быть противно мое общество, и не могу найти их.
Мне нужно отблагодарить его как-то, и я шепчу сиплым от недавнего плача голосом:
- Если бы не ты, я была бы…
- Тс-с-с,- успокаивает он меня,- все будет хорошо… с тобой ничего никогда не случится и не могло бы случится. А теперь давай пойдем отсюда, пока народ не набежал,- говорит он со мной ласково, как с маленькой.
Я выпрямляю плечи и смотрю на него сердито. Мне не пять лет! Я уже злюсь на себя за минуту слабости.
- Идем,- я хватаю его и иду сквозь миры. Они осыпаются у моих ног, как лепестки цветов, они вспыхивают и гаснут, как зарницы, обжигают, как мороз, и опаляют как дыхание страсти.
Мелькают, как картинки в калейдоскопе.
Высокий берег моря, усеянный камнями, светлая дорога, прячущаяся в тумане и солнечные луга.
Я останавливаюсь среди полей… Свет рушится на меня каскадом, я падаю в траву и блаженно вытягиваюсь. Прищуриваюсь, созерцая белейшие, нежнейшие цветы дикой яблони, водопадом струящиеся по веткам.
- И зачем ты нас сюда занесла? – интересуется Алан, по-прежнему стоя.
- А тебе здесь не нравится? – улыбаюсь я,- такая благодать!
- Твою рану нужно обработать, - говорит Алан.
Я киваю.
Боль пожирает мою руку, медленно заглатывая ее от ногтей до плеча, подобно крокодилу. Если раньше я могла игнорировать ее исключительно силой воли, то теперь она безумным коктейлем струится по жилам, заставляя меня дрожать.
Алан говорит, садясь рядом со мной:
- Может, перенесешь нас к себе?
Я качаю головой.
- Почему?
- Не знаю,- и это правда. Я немного не в себе после всего этого. Меня ж не каждый день убивают, точней пытаются. Теперь почти каждый! Из меня едва не вырывается глухое рыдание. И честно говоря, я была настолько в шоке, что даже не смогла с первого раза представить себе свой дом. В моей голове был вопиющий кавардак.
- Ты когда-нибудь убивал? - спрашиваю я его.- О боже, какой ужас! – меня трясет.
- Мери, неужели ты хотела бы умереть вместо этого придурка,- предельно серьезно говорит мне Алан.
Я обнимаю себя руками и качаю головой.
- Он сам виноват,- подводит итог Алан,- не расстраивайся,- нежно и ласково,- лучше, иди сюда,- когда я подхожу, он снимает с меня куртку, всю в крови, и отрывает рукав моей блузки.