- Я такой же, как вы, я с вами!
Полоска металла на его голове воспринималась всеми как символ бессмертия. Для него же она была ненасытным пауком, жадно высасывающим из мозга информацию о каждом вздохе, каждом толчке крови в сосудах, о самом сокровенном и стыдном... Каинова печать.
Он много раз мысленно ломал на куски и втаптывал в землю ненавистный обруч.
"Не нужно мне бессмертия! - беззвучно стонал он. - Меня уговорили, уверили, что все ради вас. Я принес жертву, но вы ее не приняли!"
- Бессмертный! Бессмертный идет...
"Что вы понимаете в бессмертии?.. Пережить свою физическую смерть, передать собственное "я" информационному двойнику, который продолжит существование неопределенно долгое время, - такой ли уж завидный удел?"
- Безответственный эксперимент, если не преступный, - бросил Клинч в лицо Ольсу.
- Ну, это уж слишком, - остановил Председатель. - И все же... Вы понимаете, что наделали, Ольс? Видите матрицу? В ней около пяти миллионов заявок на бессмертие. А сколько еще будет! Сможете их удовлетворить?
- Конечно, нет. Меня заинтересовал принцип, и он подтвержден. А массовое производство, конвейер бессмертия - этим пусть займутся другие. Не требовали же от супругов Кюри постройки ядерных реакторов.
- Один бессмертный на десять миллиардов живущих... И кто же этот счастливец, окруженный всеобщим вниманием? - поинтересовалась Марта.
- Счастливец? - Ольс натянуто улыбнулся. - Да просто среднестатистический холостяк, отобранный из массы компьютером. Представьте, его пришлось еще уговаривать!
- Кстати, никто не просит бессмертия для себя, - заметил Председатель. - Вот, слушайте... "Мой отец всей своей жизнью заслужил бессмертие...", "Я люблю ее и хочу, чтобы она была бессмертна...", "Прошу о бессмертии для моего учителя..." Что им ответить, Ольс?
- Надо сказать правду. Проводится единичный эксперимент, и до внедрения еще далеко. Но со временем бессмертие станет, как говорится, делом техники.
- Как вы это себе представляете?
- В первую очередь следует обессмертить гениев, их немного. Затем выдающихся людей...
- А остальных?
- Бессмертие для всех - утопия. Да и какую ценность для человечества может составить посредственность?
- И кто же возьмет на себя смелость отказывать в бессмертии? спросил Председатель.
- Компьютер. Еще в двадцатом веке ввели показатель интеллекта. Если взять его за критерий...
- Но это же ужасно, - не выдержала Марта. - Насильственно разлучать близких людей?
- А смерть не разлучает?
- Создать касту бессмертных, - покачал головой Председатель, - к чему это приведет?
- Бессмертием станут злоупотреблять, - взволнованно проговорил Клинч. - Ради него пойдут на тягчайшие преступления, будут готовы заложить душу. Общество утратит устойчивость. Но если бы удалось сделать бессмертными всех...
- Увы, - нахмурился Председатель, - в таком случае человечество было бы вообще обречено. Смена поколений - непременный стимул развития. Иначе неминуемы застой, деградация, торжество энтропии.
- Этот ваш Бессмертный - законченный эгоист, - не к месту сказал Клинч. - Чувствует себя чуть ли не богом. Взгляд отсутствующий, словно вокруг не люди, а...
- Уж не завидуете ли вы ему? - ахнула Марта.
Клинч побледнел.
- Я? Завидую? Впрочем... Неужели вы правы? Тем хуже для меня!
- Для всех нас, - уточнил Председатель.
Пройдя несколько кварталов, он увидел пылающий дом. Пожарные сбивали пламя струями пены.
Женщина рвалась сквозь оцепление.
- Пустите меня, там моя дочь!
- В доме никого не осталось, - удерживали ее.
Взгляд женщины скрестился со взглядом Бессмертного.
- Будь проклят! - крикнула она, задыхаясь от ненависти. - Бессмертный трус!
Он не ответил. Ступил вперед. Дохнуло жаром.
- Стойте, - крикнул кто-то несмело.
- Это же Бессмертный! - ответили ему.
Сжалось сердце. Но стало вдруг так хорошо и легко, как никогда прежде. Он улыбнулся людям, не скрывая торжества: бремя бессмертия не сломило его! Затем бережно снял с головы серебристый обруч и осторожно положил на землю. А потом, не оглядываясь, шагнул в пылающий дом.