При этих словах, сидящая рядом с некромантом Кая виновато потупилась. — Сейчас в башню магов никого не пускают но, думаю, я все же смогу там что-нибудь найти. — Продолжил Эгистес. — К тому же, Алира, — попросил он. — Расскажи им.
— Ринксал Ренарг — прошептал девочка в новом темном платье, глядя в пустоту перед собой. — Я знаю это имя…
— Ты выглядишь моложе своих лет, — хихикнула Миаджи.
— Я слышала это имя от отца. — Невозмутимо продолжила Алира. — Кажется, так звали одного из верховных жрецов Велеса Скорбящего.
— Ты не ошиблась, дитя? — сразу же переспросила встревоженная Гвинет. — Жрецы Велеса были первыми, кто распахнул врата в Бездну. Если все это так, то я уверена, что мы еще…
— Да какая разница-то, а?! — не выдержал Таллаг. — Мы еще, мы не еще!? Мы уже! Вы, уже достали со своими разговорами! Мы ведь вернулись живыми из Потерянных земель, а это дорогого стоит! Предлагаю за это выпить! — Зверолюд резко встал со своего места, подняв кружку. — За нас!
— За нас! — разом повеселевшая глава гильдии первой поддержала тост зверолюда, и остальным ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру.
Тяжелые шаги за дверью, разбудили Кисару. Она услышала чей-то удивленный возглас, какое-то бормотание, после чего в дверь решительно постучали.
Девушка быстро поднялась с постели, на ходу закутываясь в теплое одеяло и отчаянно пытаясь проснуться. Проходя мимо окна, она заметила, что солнце только начало вставать и никак не смогла взять в толк — кто мог явиться к ней в такую рань. Так и не успев до конца раскрыть отчаянно слипающееся глаза, южанка распахнула дверь и так и застыла с открытым ртом.
— Прошу меня простить, — на пороге стоял Алард Дарий, в полном боевом доспехе и с Аренвиром в руках. — Я пришел так быстро, как только смог.
— А?.. — от удивления, южанка едва не выпустила одеяло, но в последний момент ее пальцы судорожно вцепились в его мягкие края.
— Произошедшее в обители Нерушимых Врат требовало срочного вмешательства, и я решил вначале разобраться с делами, чтобы они, хоть какое-то время, не мешали нам.
— Не мешали?
— Ты спасла меня, Кисара. Меня и всех остальных. — Алард склонил голову. — И я никогда этого не забуду. Я помню, что спрашивал, чем я могу отблагодарить тебя, и я помню ответ.
— Я… Это… Вы не подумайте, я… — быстро затараторила Кисара, заливаясь густой краской и не зная, куда деться от сжигающего ее стыда.
Но храмовник поднял руку, показывая, что еще не закончил: — Я всегда держу свое слово и никогда не отказываюсь от него. Но сейчас во мне говорит не долг, а мои истинные чувства. Если это сделает тебя действительно счастливой, я прошу твоей руки и сердца, — с улыбкой произнес Алард Дарий, и Кисара почувствовала, что ее собственное сердце едва не остановилось.
Глядя в светлые глаза рыцаря, Кисара не сразу заметила, что по ее щекам бегут слезы, но то были слезы радости, и девушка не стыдилась их.
— Это сделает меня самой счастливой на свете, — тихо прошептала она.
— Да будет так.
Храмовник опустился перед Кисарой на одно колено, подняв руку и протянув девушке алую розу, казавшуюся хрупкой в его латной перчатке и от того еще более прекрасной. Мужчина выпрямился, провел кончиками пальцев по щеке южанки и… Вдруг вцепился в нее.
— Сестрица, сестрица-а-а-а, — благородное лицо храмовника расплылось, меняя очертания, и его голос исказился, став более тонким и требовательным.
— А, что?! — Проморгавшись, Кисара обнаружила, что лежит на кровати, а над ней склонилась Миаджи, оттягивающая ее щеку двумя пальцами.
— Снова этот сон? — лилейным тоном осведомилась демоница и невинно улыбнулась.
— Сон, — тяжело и грустно вздохнув, Кисара кивнула. — Всего лишь сон. И ты снова не дала мне его досмотреть.
— Уже давно день и пора вставать. — Развела руками Миаджи. — А сон — это только твое разыгравшееся воображение, сестрица. Ты стала одержима, но не Бездной, а рыцарем в сияющих доспехах! Он снится тебе, чуть ли не каждую ночь…
— Ты не понимаешь, — сев на кровати, Кисара откинула с лица спутавшиеся локоны. — Мне кажется, что он вот-вот, и правда, постучит в мою дверь.
— Кажется ей, ха! — демоница не скрывала своей злой иронии. — Когда кажется…
Миаджи застыла с открытым ртом, когда в дверь жилища южанки, действительно, постучали.