- И не только поэтому, - сказал Дронго, глядя в глаза Сорокину, - вас ведь интересуют и мотивы убийства?
- Да, - хмуро признался главный редактор, - и возможные мотивы тоже. Мы не исключаем, что накануне президентских выборов кто-то решил разыграть эту карту. Наша позиция строгого нейтралитета была известна всем. Мы принципиально не поддерживали и не станем поддерживать ни одного из известных кандидатов в президенты. Звонарев в своих статьях в последнее время привел достаточно много компрометирующих фактов, но среди них все же не было таких, за которые можно было убить человека. Во всяком случае, мы стараемся не подставлять своих журналистов. А его убили. Подло убили, выстрелами в спину. И добили контрольным выстрелом. У него в кармане было полторы тысячи долларов, но убийца ничего не взял. Даже ребенку ясно, что убийство было заказным. Именно поэтому я хотел встретиться с вами.
Подошедший официант поставил перед ними два стакана свежевыжатого апельсинового сока.
- Еще две текилы, - попросил Дронго и, когда официант удалился, спросил: Вы хотите поручить именно мне это дело?
- Конечно. Только поэтому я и обзвонил всех бывших и нынешних сотрудников ФСБ и внешней разведки. Мне нужен человек, который возьмется за независимое расследование убийства. Человек, который сумеет провести быстро и результативно, будучи независимым от любой из наших партий, а тем более - от властей. Вы именно такой человек. Поэтому я прошу вас взяться за расследование убийства нашего товарища. Со своей стороны мы готовы выплатить вам любой гонорар, в разумных пределах, разумеется. Вы согласны?
Официант принес две текилы. Поставил на столик тарелочку с нарезанными дольками лимона. И замер в ожидании продолжения заказа. Дронго поднял кисть руки и, качнув пальцами, отпустил его. Потом тяжело вздохнул и спросил у Сорокина:
- Кто ведет расследование?
- Все кому не лень. ФСБ, прокуратура, милиция. Конкретно - следователь прокуратуры. Но в милиции и в ФСБ созданы свои оперативные группы. Звонарева многие знали и любили в Москве. Президент обещал взять расследование под собственный контроль, но это, как всегда, лишь пустое сотрясение воздуха. Конкретно расследованием убийства занимается некто Бозин Арсений Николаевич. Говорят, достаточно опытный следователь, работает в органах прокуратуры больше двадцати лет. Но, увы, пока никаких результатов.
- Понятно. Кто вам дал мой телефон?
- Это так принципиально? - нахмурился главный редактор.
- Да, я должен знать, через кого вы на меня вышли. Возможно, это повлияет на мое согласие или несогласие с вами сотрудничать.
- Через сотрудников службы внешней разведки, - нехотя признался Сорокин, один из них вспомнил про бывшего сотрудника их ведомства, он и дал ваш телефон.
- Фамилию сотрудника вы помните?
- Это была конфиденциальная информация. Я не имею права ничего говорить.
- Но кто конкретно дал вам мой телефон - вы можете сказать?
- Его фамилии я не знаю. С ним связывался наш сотрудник. Только имя-отчество - Владимир Владимирович.
- Достаточно. Я все понял.
- Вы не согласны? - встревожился Сорокин.
- Наоборот. Это имя - гарантия от возможных провокаций. В наше время никто не застрахован от любых неожиданностей. Я согласен.
- В таком случае назовите ваш гонорар, - сказал главный, испытующе глядя на Дронго.
- Сто тысяч долларов. Из них четверть суммы вперед, независимо от исхода расследования. Деньги мне нужны для расследования.
- Не много ли? - усомнился главный.
- По-моему, даже мало, учитывая объем работы. Я думаю, если бы к вам обратились с предложением дать информацию по убийству Звонарева за такие деньги, вы бы моментально согласились. Или нет?
- Я согласен, - кивнул главный редактор, - куда привезти деньги?
- Это не самое главное. Деньги передадите, когда я приеду к вам в редакцию. Кстати, давайте что-нибудь закажем, а то официант уже смотрит на нас волком. И, между прочим, сегодня угощаю я. Что вы любите больше - рыбу или мясо?
- Мне все равно, - пожал плечами Сорокин.
Дронго поднял руку, подзывая официанта. Быстро сделав заказ, он отпустил парня. Сорокин посмотрел в глаза этому непонятному для него человеку:
- Насчет гарантий я, конечно, могу не спрашивать?
- Вот именно. У меня не страховая контора, и я не всемогущ. Я могу потерпеть поражение, могу ничего не найти. Но моя репутация заставит меня работать куда интенсивнее, чем трудились бы на вас десяток сыщиков. У каждого своя профессиональная гордость.
- Какие же сроки? - спросил главный редактор.
- Это вы должны назвать. Только по возможности реалистические. Если вы дадите мне три дня, как в старых сказках, это и будет сказкой. Если год, то это несерьезно. Я думаю, месяц или два срок вполне достаточный. Возможно, смогу уложиться и в меньший срок.
- Хорошо, - Сорокин взял стаканчик текилы и с грустью произнес: - За нашего Славу Звонарева. За упокой его души. И за ваш успех, - он быстро выпил, закусил лимоном.
Дронго последовал его примеру. В последние годы ему полюбилась именно текила, или, скорее, сам обряд ее поглощения: сначала нужно лизнуть соль, потом выпить обжигающую жидкость и только в конце закусить лимоном, чтобы создать полный букет ощущений.
- Кто, кроме вас, знает о моем участии в этом деле? - спросил Дронго.
- Только я и двое наших сотрудников. Это идея пришла в голову одному из наших ребят, пишущему на криминальные темы.
- Вот вам бумага, - Дронго достал из кармана небольшую записную книжку, вырвал листок, - напишите их имена и фамилии. Желательно домашние телефоны и адреса, если помните. И свой телефон тоже. Можете дать мобильный.
- А для чего их адреса? - удивился Сорокин, пододвигая к себе бумагу и доставая ручку.
- Для проверки. Я должен быть убежден, что они не подставили нас обоих. Вполне вероятно, что ваши конкуренты или недоброжелатели захотят обыграть такой выигрышный факт. Главный редактор самой популярной московской газеты не доверяет властям и нанял частного детектива. Согласитесь, что такой сюжет может пойти на первые полосы. Я уже не говорю о том, как его могут использовать политики. В том числе и вероятные кандидаты в президенты...