– «Лондон таймс» – очень интересная газетенка… – любезно пояснил Иван Иванович. – Относится к категории желтой прессы, печатает всякие скандальные и непристойные новости, перепечатывает материалы других газет без разрешения. И в то же время – знаете, сколько у нее иностранных корреспондентов? Более ста!
Явная крыша британской разведки, к гадалке не ходи…
Я отложил в сторону тонкую папку с материалами, задумался…
– А как же дело в полиции? Если с ним что-то случится, сыскники начнут расследование…
– Не извольте беспокоиться… – сразу ответил Иван Иванович, как будто ждал этого вопроса. – Дело мною уже изъято. Официально – по линии КР, для проведения спецмероприятий, без регистрации. Теперь Мулла сыскную полицию не интересует[66]. А заодно мы провели собственное небольшое расследование. И вот что выяснилось…
Иван Иванович бросил на стол пачку фотографических снимков, веером разлетевшихся по столу…
Я глянул пару снимков – на них мужчина в обычной арабской одежде, отличающийся от прочих только длинной бородой, выходил из дверей какого-то дома. Снимали ночью, поэтому видно было нечетко…
– Что это?
– Это… – Иван Иванович недобро улыбнулся… – это одно интересное заведение. Полиция его пока не накрыла. Среди посвященных оно называется «Салон мадам Габери». Находится в Ждаиде, подальше от любопытных глаз. Знаете, чем там занимаются?
Я покачал головой.
– Мадам Габери – известная в узких кругах сводница. Бандерша, скажем так. Только специализируется она на … скажем так, весьма юном товаре. У нее есть как девочки, так и мальчики. А наш Мулла, видимо, большой любитель детей[67]. Возможно, на этот крючок его и поймали британцы, до недавнего времени он числился в благонадежных. Хотя – бес его знает…
И он еще смеет оскорблять Государя! Ну и мразь… Гнида поганая…
– В общем, так… – подвел итог Иван Иванович. – Времени на подготовку нет совсем, придется импровизировать. Сегодня среда, Мулла посещает сей сад райского блаженства по вторникам и четвергам. Если с ним что-то случится на пороге «Салона мадам Габери» – приедет полиция и накроет весь этот притон. Заодно и выясним, почему местный урядник про вертеп у него под носом слыхом не слыхивал. А Муллой и тем, где именно с ним случилась беда, заинтересуются и правоверные, и Духовное управление[68]. Так что за дело, господа…
– Иван Иванович… – снова начал Али, – а что с той… видеокамерой…
В свалке, в суете, Али все-таки ухитрился стянуть видеокамеру и уйти незамеченным.
– Работаем…
Бейрут, бульвар Императора Михаила
Поздний вечер 14 июня 1992 года
– Да проезжай! Совсем охренел, козел!!! – Али раздраженно стукнул кулаком по баранке – где только таким права выдают…
Хотя… Повод нервничать у водителей был, и серьезный – впереди был блокпост…
После взрыва жандармерия среагировала мгновенно – ко всем районам, где жили мусульмане, выдвинулась бронетехника. И, как оказалось, – не зря. Уже вечером в городе начались массовые беспорядки…
Все происходило как будто по точно разработанному плану. Вечером тринадцатого рядом с международным университетом начал собираться народ, в основном молодежь. Полиция и глазом не успела моргнуть, как число собравшихся перевалило за десять тысяч человек. В толпе то тут, то там мелькали люди, призывавшие идти убивать мусульман, чтобы отомстить за террористический акт. И как назло, рядом оказалась стройка…
Серьезных погромов все же удалось избежать, все ограничилось парой сотен перевернутых и сожженных машин и несколькими сожженными магазинами, принадлежащими мусульманам. Наиболее крупную группу блокировали как раз на бульваре Императора Михаила. После отказа подчиниться требованиям городовых и разойтись всю эту толпу окатили холодной водой с подошедшего вплотную к берегу спасательного корабля-буксира. После холодного душа, подействовавшего на людей весьма отрезвляюще, желающих бесчинствовать не осталось и все разошлись, побросав арматуру.
Но были и инциденты – все улицы, ведущие в мусульманские кварталы, плотно перекрыть не удалось, и мелким группам погромщиков все же удалось проникнуть за периметр оцепления. Стычки с мусульманской молодежью и с жандармерией продолжались всю ночь. К утру ситуация резко обострилась – и с той и с другой стороны появилось оружие. Тогда генерал-губернатор принял решение отключить все виды связи, в том числе Интернет, где неизвестные размещали призывы к различным акциям, к сопротивлению властям, к насилию. В двенадцать часов дня в город на усмирение вошли казаки и чеченцы, части морской пехоты блокировали порт и встали живым щитом между кварталами. Все с тревогой ждали ночи…
66
К проведению мероприятий по линии КР, то есть контрразведки, сыскную полицию старались не привлекать из-за того, что у сотрудников сыскной полиции не было категории допуска к секретной информации, а при совместной работе ее раскрытие было бы неизбежно, за что могло впоследствии здорово попасть. Играли свою роль и обычные бюрократические интриги.
67
В арабском мире отношение к таким вещам совсем другое. Половые сношения с детьми, в том числе гомосексуальные, считаются вполне нормальным, обычным делом. Часто бывает такое, что дорогому гостю в постель подкладывают семи-десятилетнего мальчика или девочку – и гость не протестует. Такое вот арабское гостеприимство. А вот если сексом займутся двое взрослых мужчин – в шариате за это смертная казнь. Впервые с этим столкнулись наши офицеры в Афганистане – там не возбраняется и взрослый гомосексуализм. Были так называемые «бачабозы» и «бачабериши». После общения с такими вот бачабозами очень хотелось помыть руки с мылом.