-- В тебе есть характер и стержень воли -- качество, которое необходимо, чтобы стать магом. Твое упрямство не даст тебе сбиться с выбранного пути. Я передам тебе все свои знания, ибо оценил в тебе достойного проитвника. Мы, маги, я в это верю, сможем достичь могущества эльфийских волшебников. И в этом нам с тобой поможет Кора. Волшебники не обладают тем, чем обладаем, мы, маги -- волей, обретенной в тяжком упорном труде в поисках знаний. Так уж повелось, что магам приходилось до всего доходить собственным умом, веками копя по крупицам свои знания. Потому-то, маги больше ученые, чем волхвы и у тебя есть все задатки, чтобы стать сильным магом. А мне нужен ученик, потому что последний из них изменил мне, малодушно сбежав от меня.
Этому эльфу было не по нраву учиться у такого, как я полукровки. Он был настолько ленив и высокомерен, что не хотел выполнять моих уроков и трудиться в поте лица, добывая знания. Мы с тобой поймем друг друга и вместе обретем небывалое могущество и власть и кроме этого, с помощью сокровенной тайной эльфийской магии, ты обретешь бессмертие и вечную молодость. Мы вместе прочтем Кору и станем владыками миров.
Вот так, ни много ни мало, а пообещал ей Чернобородый, как нечего делать, целые миры. Лена поняла одно, что он скорей всего, почувствовал ее слабость и подленькое желание сдаться, пойдя на поводу у вовремя подвернувшейся мыслишки: "Мне-то зачем все это нужно?". Уговорами и обещаниями, он усыплял ее волю к сопротивлению, против своей воли к обладанию Коры. Лена только покачала головой.
-- Что ж, ты сама выбрала свою судьбу. Отныне ты, никогда не расстанешся с книгой Кора, - снова загромыхал под сводами подвала голос Шакера, полный лютой злобы. Его чары, его воля оказались бессильны против упрямства этой жалкой девки.
Заметались вокруг нее тени и Лену с неумолимой силой начало пригибать к огню.
-- Ты сгоришь вместе с нею!
Мотая головой, пытаясь стряхнуть то ли капли пота, то ли слезы, застилавшие глаза, несчастная пыталась отстраниться от невыносимого жара шедшего от раскаленного ведра. У нее уже не было сил сопротивляться. Неужели все закончится так бессмысленно, не справедливо. От ощущения своего полного бессилия, она в отчаянии закричала.
-- Не-ет! Тебя ни кто не услышит и не придет на помощь. Та старуха, что сидит у входа, забыть забыла о том, что ты приходила. Дверь в подвал закрыта и на ней висит замок. Ты здесь не появлялась. Тебя здесь не было. О тебе не скоро вспомнят и не найдут, а если найдут, то не поймут, что же такое нашли. Трудно узнать в горстке остывшего пепла на дне ведра, то, что когда-то было человеком. Но вот Кора, возможно, сгорит не вся. Мне же достаточно будет и той малости, что останется от нее.
Неимоверная сила швырнула Лену в высокий огненный столб, взметнувшийся из ведра. Дико закричав, она вскинула руки, закрываясь от жестокой, мучительной смерти, ее адского жара. А растрепавшаяся книга полетела в огненное ведро, когда ее перехватил над неистово бушующими огненными языками, набалдашник трости. Но повиснув на трости, книга начала съезжать вниз. Взмах! И трость откинула ее в сторону, подальше от пекла. Как птица, расправившая крылья, книга разметав белеющие листы страниц, полетела в темноту, жадно поглотившую ее. И тут же гневно выкрикнул Шакер:
-- Ты просто несносен, эльфийский выродок!
Ведро вдруг опрокинулось от сильного пинка и с грохотом покатилось по каменному полу, разбрызгивая искры, вываливая пепел из своего раскаленного нутра. Падая, Лена увидела опусакющуюся на пол ногу, обутую в растоптанную кроссовку, кое-где разошедшуюся по шву. Ее, вот-вот готовую со всего муха приложиться лицом к каменному полу, поймали сильные руки. Ошалевшая, потрясенная от того, какой гибели только что избежала, она дрожала как осиновый лист в крепких объятиях своего спасителя, вцепившись в его черный свитер.
-- Успокойся, тебе больше нечего бояться. Шакер ушел, - тихо произнес Крузенштерн и, отстранившись, чуть встряхнул девушку, приводя ее в себя.
-- А - а к-книга, - дрожа и заикаясь спросила Лена.
-- Ее забрал Шакер, - ответил Крузенштерн таким ровным голосом, словно не произошло ничегог особенно.
-- З-забрал? Она теперь у него? Да?
-- Да.
Лена бессильно опустилась на пол, там же где стояла, а Крузенштерн, отойдя к столу, упал на стул, на котором восседал Чернобородый и опустил голову на руки.
-- Что же теперь делать? - жалобно прошептала девушка, потерянно оглядываясь. Ее продолжало трясти и она, кое-как справлялась с подступившей истерикой. - Нужно успокоиться и... Да... Мы что-нибудь придумаем...
-- Мне нужно в лес. Сейчас, - глухо пробормотал эльф, не отнимая ладоней от лица.
Лена с трудом поднялась, вытерла ладони о джинсы и огляделась. Все было здесь привычно и буднично: пыльные темные углы, неяркий рассеянный свет люминесцентной лампы под потолком, пробивавшийся сквозь клубы дыма и никакой зловещей игры теней, как напоминание о только что разыгравшейся здесь трагедии. Лишь пустое обугленное ведро, рассыпавшийся серый пепел под ногами, да витавший под потолком дым, напоминал о произошедшем. От одежды, несло гарью. Тут до Лены дошли слова эльфа и она недоверчиво спросила, решив, что ослышалась:
- В лес?
До леса ли сейчас? А как же книга? Но если он больше думает о лесных прогулках, то ей, тем более можно расслабиться. И в это время Крузенштерн поднял к ней лицо. Она ахнула: он осунулся, кожа посерела, под глазами залегли темные тени, губы побелели. У него был вид тяжелобольного человека.
- Что с тобой? Тебе плохо? Этот, гад, ранил тебя? - перепугалась Лена.
- Нет времени... Мне нужно в лес.
- Тебе к врачу нужно! - выкрикнула она, но эльф так посмотрел на нее, что Лена притихла. - Как скажешь. В лес так в лес.
Опираясь о стол, он поднялся, и пошатываясь, направился к двери. Лена подхватила его под руку, на которую он тут же тяжело налег и словно, извиняясь, сказал:
- Лес даст мне сил. Я слишком ослаб в этой стычке с Шакером не дав ему сжечь тебя. Огонь повиновался мне и не тронул тебя. Мне нужны силы. В лесу станет намного лучше, только бы поскорей добраться до него.
Они медленно поднялись из подвала наверх, вышли из библиотеки, так никого и не встретив. Тетя Женя, пользуясь выпавшим свободным временем, ушла в магазин. Ее вязание лежало на прилавке гардероба. Как долго останется незамеченным то безобразие, что творится сейчас в подвале?
Они вышли на улицу, прикрыв за собой дверь библиотеки, спеша уйти от нее подальше, чтобы не попасться на глаза коллегам, знакомым и читателям. Лена, поддерживала Крузенштерна, полной грудью с наслаждением вдыхая свежий утренний воздух. До чего сладок он и приятен! Эльф тоже жадно, глубоко дышал.
Проехав на трамвае, они пересели на автобус и вышли у платформы пригородных электричек. Эльф, с плохо скрываемым отвращением, смотрел на голую, вымощенную плиткой платформу и щадя его, Лена отвела его на скамейку стоявшую под липами, окруженную со всех сторон разросшейся акацией. С возрастающей тревогой она смотрела, как он медленно опустился на скамью: словно дряхлый, немощный старик. Надо было торопиться. Взяв у него деньги на билет, она перебежала дорогу, к кассам. Изучив расписание пригородных электричек, купила два билета на ближайшую из них, не забыв взять билеты обратно. Направление, выбранное ею, вело в сторону самых дальних и глухих дачных поселков, только-только осваиваемых. Они начинались после трех небольших городков поселкового типа и вольно раскинувшихся деревушек, это была конечная станция электрички.
Удовлетворенная своим выбором, Лена поспешила к дожидавшемуся ее Крузенштерну. И в том, что произошло дальше, виновата была она, по своей всегдашней привычке беспечно перебегать дорогу. Вывернувший из-за поворота Камаз, Лена заметила краем глаза, но прикинула, что вполне успеет перебежать перед ним дорогу. В свою очередь водитель Камаза, увидев нетерпеливого пешехода, привычно сбавил скорость, собственно это его и спасло. Огромная машина ни с того, вдруг встала как вкопанная, натужно ревя, продолжавшим работать в полную силу, мощным мотором. Вместо того, что бы быстро уйти с пути огромной махины, Лена встала перед ней как вкопанная. Она видела, как водителя Камаза, здоровенного дядьку, сила инерции бросило на стекло, о которое он ударился лбом. Не переставая ругаться, он заглушил мотор, выбрался из кабины и обойдя вокруг Камаза, озадачено почесывая в затылке, заглянул даже под колеса.