Радиостанцию установить надо?
Надо. И это не обсуждается.
Поменять масла и фильтра надо?
Надо.
Закупить впрок фильтров, ремней, масел и прочих расходников.
Надо.
Следующий магазин будет очень не скоро. И это не вопрос пространства, а вопрос времени — года через три–четыре где–нибудь в тысяче верст от места, где мы будем жить, может быть откроется магазин автозапчастей.
С точки рения Рыжей все это само собой разумеющиеся мальчиковые мелочи. А первым делом машина должна быть вымыта, хотя в данном случае будет более уместен едкий морской термин — надраена. Потому что она, — Фи. Грязная.
Поэтому всю первою половину вчерашнего дня я во главе своего семейства наводил на МАЗе марафет, а вторую — метался, пытаясь договориться об установке радиостанции, ремонте, закупке запчастей и расходников.
А если к этому добавить, что вдохновлённая новым Ай–Ди Алиса, творила две ночи подряд.
Н–да, вот честно, хочу завести свой броневик и сбежать на проводку конвоя до Рейна. Денег срублю, но главное, чутка отдохну от алискиного темперамента. Мне уже давно не семнадцать лет и мысли о сексе с утра до вечера давно не кажутся мне привлекательными.
В жизни все намного умереннее и прозаичнее.
Со стороны кухни медленно вышла осоловевшая Муха. Сыто рыгнув, псина завалилась на газон и под возмущенные крики Афродиты, принялась возить по нему мордой. Как мяса нажрется, так потом полчаса ищет, обо что морду вытереть.
Определив, что у собаки есть дела поважнее, чем гонять по двору истеричную шимпанзе. Афродита спустилась с крыши и уселась напротив меня.
— Печеньку хочешь?
— Ых–ых–ых, — отклячив нижнюю губу надула щеки шимпанзе. Вот как можно одновременно надуть щеки и оттянуть нижнюю губу почти до груди?
Получив надкушенную печеньку, Афродита принялась ломать ее на части. Засовывая отломанные кусочки за щеку. И при этом косится на стоящую на столике корзинку с фруктами.
— Ух–ух–ух, — сообщила мне Афродита, растопырив розовые ладошки с прилипшими к ним крошками.
— Это уж я не виноват, что ты раскрошила больше, чем съела.
— Х–х–х–х–х. Ф–ф–ф, — не согласилась со мной шимпанзе и вытянула руку показывая на что–то у мне я за спиной.
— Не паясничай, я знаю, что там ничего нет и быть не может.
За моей спиной виден только кусок неба над морем. Причем само море отсюда не видно, мешает плотная живая изгородь.
— Ых–Ух–Ф–ф–ф! — продолжила гнуть свою линию обезьяна.
Кто–то научил шимпанзе трюку с отвлечением внимания и воровством со стола всего, что плохо лежит. Но у меня на столе только корзинка с фруктами, которых у шимпанзе и так бери — не хочу, и столовые приборы, к которым Афродита не прикоснётся даже под страхом смерти.
Зи–Зу и Йонкер отличные педагоги и быстро внушили шимпанзе, что ей трогать нельзя. Подозреваю, эти жертвы апартеида обучали шимпанзе при помощи электроошейника для доберманов, питбулей и прочих неотягощенных интеллектом пород собак.
Ну да это их дело.
Вняв уговорам Афродиты, разворачиваюсь на стуле.
Шимпанзе не соврала, вдоль побережья от Баз к Порто–Франко в небе величественно плыл дирижабль с огромной эмблемой Ордена на оболочке.
Судя по восторженным крикам со двора мотеля, неизбалованные зрелищами обитатели Порто–Франко при виде дирижабля ликовали как советские граждане при виде Чкалова.
Проплыв над городом, небесный красавец позволил обозреть себя во всех ракурсах.
Не такой уж он и большой, как показалось в начале. Шестьдесят метров в длину, высотой по миделю метров двадцать. Узкая длинная гондола с огромными стеклами лобового остекления. В корме гондолы по бокам молотят воздух два заключенных в защитные кольца небольших винта.
Рискну предположить, что этот дирижабль или ему подобный использовался при аэрофотосъёмке и составлении орденских карт. Лично мне иные цели при использовании дирижабля, как–то не приходят в голову.
Проводив взглядом уплывший за горизонт небесный корабль, в приподнятом настроении возвращаюсь к завтраку.
Есть уже не хочется, кофе не лезет в горло.
Фруктец схавать что ли?
Надув губы бантиком и выкатив глаза, Афродита тычет волосатыми ручонками в сторону прикорнувшей в тенечке Мухи.
— Муха, Муха, не ожидал я от тебя такой подставы. Как родной верил, можно сказать.
— Ых–Ых, — уловив, что все идет по плану, экспрессивно вторит мне Афродита, при этом жестко хлопая в ладоши.
— Да, да, я понял неплохо бы эту вредную собаку отшлепать. Толковый план должен заметить.