Если так, то это меняет дело. Конвой оторвался от нас на два часа и нам пора выдвигаться, если мы хотим встать на ночевку вместе.
— Дэн, тут такое дело. Вчера какой–то хмырь вокруг нас крутился. Крученый — близко не подходил. Но приходил он именно по наши души.
— Да теперь без разницы, мы же уезжаем.
— Да я так, предупредить. Мало ли.
Пока я болтал с Олегом, а Дядя Саша и Степаныч совали нос во все щели шушпанцера, городские ворота отползли в сторону, пропуская не первой свежести грузовик и пару бойцов из охраны блока. Причем один из подошедших регистрировал нас при выезде из города.
— Кто у вас старший?
Бабы старшими не могут быть по определению, а из мужиков по–английски понимаю только я. Да и броня опять же чья?
Так что придется мне немного узурпировать власть. Тем более что никто не против.
— Что случилось?
Боец выдержал паузу. Осматривая меня с ног до головы, потом с головы до ног. Типа нагнал жути на терпилу.
— Да вот, ребятам срочно в дорогу нужно. А одни они ехать бояться. Так что возьмёте их с собой.
Меня так и подмывает спросить, — А что собственно мне за это будет?
Но я оставляю вопрос при себе. Так заранее предвижу ответ, — Что вот именно за это. Мне ничего и не будет.
Ладно, зайдем с другой стороны.
— А от чего ребята так заторопились в дорогу? Должен же я знать вместе с кем еду, и чего от них ждать.
Патрульный сделал шаг вперед, подойдя ко мне в плотную. Включил орлиный взгляд и вообще посуровел лицом.
Ну–ну, что дальше? Угрожать начнёшь?
— Очень тебя прошу. Просто возьми их………. Ладно? — уже по–человечески попросил боец.
— Какого им от нас надо? — интересуется у меня Дядя Саша.
— Ну, если кратко, то у нас новый попутчик.
— Оно нам надо? — задает глупый вопрос Олег.
— А у нас есть выбор?
За то время что мужики провели в Порто–Франко, они успели разобраться, кто тут главный. Так что особого протеста выказывать не стали. Отъедим от города, там и разберемся с попутчиками.
Патрульный призывно махнул рукой водителю навязанной нам в попутчики машины.
Хм, тесен Порто–Франко. Из кабины вылез тот самый расписной индеец, который стрелял курево у Степаныча.
Второй патрульный, обращаясь к расписному, затараторил на испанском.
За время нахождения в этом мире английский и немецкий языки я худо–бедно освоил. А вот испанский.
Н–да.
— Мужики, пошли, посмотрим, с чем мы имеем дело.
Кивнув расписному, идем осматривать его машину.
Что мы имеем?
Трехосный бортовой грузовик, лет пятнадцать назад сошедший с конвейера фирмы «МАСК». Сразу за кабиной пристроен спальный отсек. На кустарщину не похоже, скорее всего, такая машина вышла с завода. По бокам от кабины пара задранных в небо толстых выхлопных труб. Мощный капот спереди прикрыт силовым бампером с наваренными дугами из толстых труб. Судя по помятостям и содранной краске, силовой бампер уже не раз бывал в деле. Резина не новая, но проходит еще изрядно. Под кузовом закреплены две запаски, дополнительный топливный бак и ящик под инструмент.
Все как положено.
Стальные борта грузовика, сантиметров на тридцать наращены деревянной доской.
К явному неудовольствию индейца лезу в кузов.
Бочки с топливом — шесть штук. Четыре запасных колеса. Снятый с колес фордовский трактор с открытой кабиной, колеса от трактора. Пара новеньких кроссовых мотоциклов. Ящики, мешки……..
Нормально в целом.
Спрыгнув на землю, интересуюсь у набычившегося парня. — Вода есть? Ватер. Аш–Два–О. Аква?
Расписной наконец–то сообразил, чего от него хотят, и ткнул в емкость за кабиной.
Литров сто–сто тридцать. Пожалуй, что нормально.
— Дэн, иди–ка сюда, — завет меня, заглянувший в кабину грузовика, Дядя Саша.
— Ну, блин………….
Из кабины на бородатого егеря смотрят три женских личика.
Девушка лет двадцати, высокая, стройная, с проступающими через ткань юбки красивыми бедрами. Тонкие руки, изящные пальцы с ухоженными ногтями. Носик чуть горбинкой, прямые черные волосы собраны на затылке в длинный хвост. Правая рука выше локтя замотана бинтом, пропитанным застарелой кровью.
Девчушка десяти–двенадцати лет. Точная копия старшей сестры, разве что более худая.
Эти двое и расписной индеец явно родственники.
Третья девушка, пятнадцать–шестнадцать лет. Круглолицая, низкорослая крепышка, с налившейся грудью. Беременная она что ли?
Проигнорировав беспокойство индейца, продолжаю осмотр.
В креплениях под рулем короткий, явно не раз бывавший в деле дробовик, без приклада. Металлический ящик старенькой, как бы еще не ламповой, радиостанции. Визуально все, чему положено быть в машине, на месте. За техникой явно следят.