-- Всё так плохо? -- Юдоль сгорбилась, съежилась.
-- Ага. Хуже некуда. Сука мозги плавит. Я-то думал, Меч-Из-Бездны пошлет минимум десятерых ветеранов.
Возникшее молчание затянулось. Капитан задумался, глядя на валун, на котором сидел привратник. Затем, что-то поняв, кивнул, бросил:
-- Веди, Гоблин.
Тот замялся:
-- Я чё еще хотел сказать-то... Это мое последнее задание, Капитан.
Брови Юдоль удивленно поползли вверх.
-- Почему?
-- Устал. В реал уйду. Мне здесь больше делать нечего. От меня пользы никакой. Если у меня еще крыша поедет, жена не простит. Нет, пора уходить на заслуженный покой.
-- Ты нам поможешь в битве? -- спросил Капитан, словно не услышал признание Гоблина.
-- Прости, но нет.
-- Ладно, -- совершенно спокойно сказал Капитан, -- тогда веди.
...Отвесные каменные гряды по обе стороны широкого тракта касаются небес. Солнце висит над нашими головами, обещая спалить всё живое. Пришлось снять плащ, хотя по-прежнему обливаюсь потом. Роба противно прилипает к телу, но снимать её не решаюсь -- стесняюсь. Даже у доходяги Гоблина мускулов больше, чем у меня. По сравнению с остальными кажусь слабаком. Особенно рядом с Верзилой: тот щеголяет голым торсом, руки могучие и толстые, бугрятся чудовищными мускулами. До таких форм мне далеко.
Под копытами лошадей шуршат камешки. Движемся со скоростью улиток: животных надо беречь, не дай бог сломают ногу. Унылый пейзаж впереди разбавляют небольшие серо-зеленые ели, утыканные по обеим сторонам каменных гряд. Остается только догадываться, как они здесь выросли и где находят воду.
Быстро шагая впереди всех, Гоблин хватает красные ягоды с мелких серых кустов и бросает в рот. Сок стекает с губ, пачкает подбородок, алые капли падают на ветхую серую робу.
Юдоль поставила меня в конце группы, поэтому чувствую себя некомфортно. Не покидает ощущение, что вот из ближайших кустов выпрыгнет какая-нибудь худосочная тварь с острыми клыками да вспорет мне в живот. Теперь, когда узнал, что каждая смерть делает меня чуточку глупее, не хочется растрачивать очки интеллекта.
-- Ты что-то не кажешься обеспокоенным, Гоблин, -- заметила Юдоль.
Её огромный черный конь ступает тяжело по камням, угрюмо косит огненным глазом на всадницу. А ведь за эту животину вполне может кто-то играть. Или за черные доспехи Юдоль. Кстати, почему она не сняла тяжелый плащ? Хотя вижу же, что пот заливает глаза, лицо краснющее.
Привратник пренебрежительно махнул рукой.
-- А ты всё увидишь, деточка. Тварь настолько опасная, что совсем не боится игроков. К тому же способна влиять на погоду. Вот как гром грянет или дождь зальет, тогда и будем штаны пачкать. Сейчас можешь расслабиться.
-- А гули? -- не унимается Юдоль.
-- Гули-срули... Вычистил я ущелье. Не волнуйся.
И снова повисла тишина, нарушаемая цоканьем копыт. И снова хоть вой от тоски.
Пытаясь себя хоть как-то развлечь, рассматриваю ущелье. Каменные стены неоднородные, тут и там чернеют дыры и трещины, походившие на провалы глаз и ртов невероятных существ. Эти чертовы существа бдительно следят за группой и, кажется, вот-вот разродятся оглушительным криком.
На фоне гор я напоминаю себе жалкого муравья, на которого наступи -- и тот бесследно исчезнет.
На губах чувствуется вкус соли, воздух насыщен сыростью. Будто где-то рядом раскинулось море.
-- Я все хочу спросить тебя, Гоблин... -- начала было Юдоль, но умолкла.
Тот обернулся, улыбнулся, обнажив ряд ровных белоснежных зубов -- в ярком дневном свете они похожи на жемчуг.
-- Валяй!
-- Ты с последней нашей встречи сильно похудел. Я понимаю, что лезу не в свое дело...
-- Все нормально, -- сказал Гоблин. -- У жены нашли рак. Неоперабельный. Мне приходится жить одновременно и в реале, и здесь, чтобы хоть как-то заработать на лечение. Сама догадываешься, что такие частые переходы истощили организм. Но ничего, я выкарабкаюсь.
Я слушаю внимательно, хотя и делаю вид, что разглядываю редкие голые ели.
-- А клан разве не должен обеспечивать уход за твоей женой? -- вмешался в разговор Капитан.
-- Мечу-Из-Бездны не до того, -- махнул рукой Гоблин. -- Актеры в последнее время в глубокой жопе, Искусственный Интеллект давит -- прости за тавтологию! -- интеллектом. Мы теряем позиции. Сам же прекрасно знаешь, Капитан. Кому дело до такой мелкой сошки, как я?
Капитан лишь кивнул.
В один миг я ощутил перемену. Наши тени удлинились, камни на тракте приобрели странный матовый оттенок, копыта лошадей разбивают их, те легко крошатся с противным хрустом, напоминающим хруст ломаемых костей. Я поднял голову и удивился. Солнце приобрело багровый оттенок, будто остыло, дневной зной сменился прохладой.