И снова услышал заливистый смех в тумане, от которого стадами побежали мурашки. Вытащив меч из повалившегося на камни гуля, я встал рядом с Гоблином. Чутье подсказывает, что лучше держаться поближе к нему.
-- Играется, -- зло пробурчала Юдоль, оглядываясь по сторонам. Её лицо перепачкано в черной крови тварей.
Мое тело трясет словно в лихорадке. Ровный белый свет вокруг меня раздражает, размывает землю. Хрен его знает, что еще прячется за туманом. И это выводит из себя, заставляет работать на полную воображение.
Послышался долгий и громкий женский крик.
-- Стоять на месте! -- бросил Капитан.
Но и без его приказа нет желающих оторваться от группы. Я стараюсь следить за нашими флангами, боясь быстрой атаки гулей.
Неожиданно крик оборвался, словно его отрезало. Перед группой на фоне белизны появились серые тени. Десятки серых теней.
Глаза Капитана испуганно округлились, он повернулся.
-- Гоблин!
Кивнув, тот разорвал четки и принялся шептать заклинание. Маленькие деревянный кругляшки без звука рассыпались по камням, тут-то я и увидел, как муравьи волнами повалили от нас. Воздух задрожал, наполнился желтыми всполохами.
Первый мертвяк оказался в поле зрения неожиданно, резко. Нижняя челюсть болтается на нескольких лоскутах кожи, глаза затянуты молочно-белой пленкой. Плоть черная, вздувшаяся, на широком лбу пузырятся серые гнойники. Из одежды на зомби только длинная до колен рваная роба.
Время для меня словно остановилось. Я не могу отвести взор от приближающегося врага, разглядываю его необъятную тушу, кривые короткие ноги, синюшные руки, из которых торчат осколки костей.
Из сизой мглы продолжают переть мертвяки. Доносятся стоны, руки, шакалье хихиканье. Мухи, противно жужжа, летают над ходячими трупами.
Я повторяю себе, что боятся нечего, что все это ненастоящее, что меня намеренно пытаются напугать, но все тщетно.
-- Гоблин, мать твою! -- заревел Верзила. -- Быстрее!
Привратник делает сложные пассы руками, вены на его руках вздуваются, сияют ядовито-зеленым светом. Колдовские слова вырываются изо рта в виде алых червей. Те извиваются в воздухе, превращаются в красные облака пыли.
-- Виндор де нерандум ишдор каланос, -- бормочет Гоблин, -- кандур клаату верата никто.
Из камней под ногами выбилось магическое пламя, принялось лизать сапоги. Я хотел было отпрыгнуть от огня, но Болтун положил руку на мое плечо и замотал головой.
Тем временем Гоблин рухнул на колени, захрипел и широко раскинул руки. От ослепительной фиолетовой вспышки я зажмурился. Черный шар, рожденный волшебством привратника, быстро летает над мертвяками, проходит сквозь них. Орды гниющих уродцев на глазах тлеют, кожа скукоживается, трещит, кости превращаются в пыль.
Всего за несколько ударов сердца от врагов ничего не остается. Я тяжело дышу, крепко сжимая рукоять сабли. Нервная дрожь никуда не уходит, наоборот -- становится все сильнее. Нельзя привыкнуть к битвам с чудовищами. Остается только смириться, что я жалкий трус.
Юдоль подскочила к Гоблину, помогла ему подняться. Бедняга выглядит не лучше нападавших зомби.
-- Можем немного перевести дух, -- пробормотал он. -- Суке нужно время, чтобы материализоваться.
-- Ты как? -- спросил Капитан.
-- Стоять смогу. Даже смогу выплюнуть заклинание-другое, но особо не рассчитывай на меня в бою.
Командир кивнул.
Танцующие языки пламени под ногами гаснут, оставляя после себя черные следы. Верзила садится на камни. Еще минуту назад он был испуган, но сейчас ничто не выдает в нем волнения.
-- Ненавижу сраных зомби, -- прошептал он.
Ухмыльнувшись, Болтун прячет ножи за пояс, достает пузатую флягу, откупоривает крышку и жадно пьет. Кадык заходил вверх-вниз, две струйки потекли по краям подбородка.
-- Как думаешь, сука испугалась? -- спросил Капитан.
Гоблин отрицательно замотал головой:
-- Нет, конечно. Мало того: она наверняка готовилась к такому бою. Поэтому легко не будет.
-- Я уж надеялся хоть раз получить опыт нахаляву, -- проворчал Верзила.
Волшебник что-то прошептал Юдоль, та отпустила его. Он стоит неуверенно, качается из стороны в сторону. Но хотя бы держится на ногах.