— Ты что, смеешься надо мной?!
— То есть и хотел, и не хотел… Это была ошибка.
— Тебе не надоело повторять одно и то же? — Гнев захлестнул ее.
—Потому что я знаю!
— Знаешь что?..
Его улыбка была холодной, когда он поднял свою ковбойку с пола и сунул руки в рукава.
— Знаю, к чему может привести беспорядочный секс.
— Это было больше, чем секс. Разве не так?
— Не знаю. Вряд ли.
Она подошла к нему и, прижав палец к губам, сказала:
— Не лги мне, Бриг! Все остальное мне безразлично, но не надо лгать.
— Я не…
— Чушь! — Она прижала ладонь к его груди.— Я знаю, что чувствовала я, что чувствовал ты. — Ее голос дрогнул.
— Ничего ты не знаешь! Для тебя это было впервые, для меня — нет.
— Что ты хочешь этим сказать? — Она почти не дышала, боясь услышать то, что он собирался ей ответить.
Его голос был циничным. Беспощадным.
— Это был просто секс, Кэссиди, не более того. То же самое у тебя будет происходить с десятками других парней…
Ее реакция была мгновенной. Она отстранилась и залепила ему пощечину. Звук эхом разнесся по конюшне.
— Никогда!
— Черта с два! — Он потер щеку, и, заметив боль в его глазах, Кэссиди поверила всем своим наивным сердцем, что он пытался быть благородным.
— Бриг, прости! Я не хотела…
— Расти, Кэссиди, — холодно сказал он, направляясь к двери.— Но не рассчитывай, что я буду помогать тебе.
— Потому что ты любишь Энджи, не так ли? — Она чувствовала себя глупой и наивной.
Он застыл на месте, а когда повернулся к ней, то показался ей постаревшим лет на десять.
— Я не люблю Энджи,— процедил он сквозь стиснутые зубы.— И тебя я не люблю. Я вообще никого не люблю. Именно так мне и нравится жить!
Она почувствовала, что ее как будто ударили. Ей стало трудно дышать, в горле пересохло, и горячие слезы застыли на ресницах.
— Ты справишься с этим,— произнес он тихо, но слова его прозвучали не слишком убедительно.
— Нет!
— Обязательно справишься. И потом, когда станешь старше, выйдешь замуж за того, кого одобрят твои родители, кто заслуживает тебя.
— Бриг!..
— Я не люблю тебя, Кэссиди. Поэтому не делай меня частью своих глупых фантазий. У нас с тобой ничего не выйдет.
Она смотрела, как он уходил из помещения и прочь из ее жизни. Часть ее существа — та, которая принадлежала наивной маленькой девочке,— съеживалась и умирала, пока дождь растекался и бурлил в грязных водостоках и лошади беспокойно били копытами в своих стойлах. Чего она ожидала? Клятв в вечной любви? От Брига Маккензи? Наивная дурочка! Не следует забывать, что он ждал здесь Энджи.
Она услышала, как с громким ревом завелся мотор его мотоцикла, так что в ушах зазвенело, и вскоре звук растаял в шуме дождя.
— Ну и катись отсюда,— прошептала она, хотя в действительности не хотела этого. Если бы он вернулся сейчас, кончилось бы тем, что она вновь стала бы целовать его и заниматься с ним любовью.
Заниматься любовью. Итак, она совершила это. Не ее сестра, а она, она соблазнила Брига Маккензи. От этой мысли что-то перевернулось у нее в душе. Она подумала об Энджи. Где она сейчас? Почему она хотела встретиться с Бригом? Чего гадать? Энджи собиралась снова соблазнить его, но лавры этой победы завоевала ее младшая сестра…
Кэссиди застегнула рубашку и решила больше не думать об этом. Она любила Брига всем сердцем, но не было надежды, что он полюбит ее. Мысли Кэссиди вернулись на землю.
Ведь Деррик все еще разгуливает по окрестностям с ружьем! У нее похолодело внутри.
Кэссиди натянула туфли, схватила уздечку Реммингтона и выбежала из конюшни. В тени у входа она заметила какое-то движение и чуть не вскрикнула, когда свет фар осветил ее со стороны дороги. Она застыла на месте как вкопанная. Чья-то незнакомая машина остановилась, и из нее, пошатываясь, вышла ее мать.
— Спасибо, что подвезли. — Дена раскрыла зонт, и машина умчалась прочь, оставив ее лицом к лицу с дочерью под проливным дожем.
— Что, собственно, ты здесь делаешь?
Пришлось лгать.
— Зашла посмотреть на Реммингтона.
— Хм-м. В самом деле?— Дена была не совсем трезва.— Надеюсь, ты не каталась верхом ночью под дождем?
— Нет, нет. — Ее трясло. Она хотела спасти Брига. От Джеда. От Деррика. От Энджи. От него самого. И не смогла…
Дена погрозила пальцем перед носом у дочери.
— Оставь лошадь в покое и не стой под дождем. Пошли в дом! — Она вынула соломинку из волос дочери, и что-то похоже на подозрение мелькнуло в ее глазах.
Кэссиди оставалось повиноваться. Но сердце ее стучало, словно кузнечный молот, когда они шли к дому.
— Отец дома?
— Нет, был только Деррик, но и он ушел.— Чтобы застрелить Брига! Господи, спаси его!
— Так, значит, Рекс не появлялся?
— Нет.— Какое ей дело до отца в такой момент! Бриг в опасности!
— Лживый негодяй! Ты знаешь, что он сделал? Бросил меня на вечеринке у Колдуэллов. Сказал, что выйдет покурить, сел в машину и уехал. Меня в жизни так не унижали! — Дена встряхнула зонтик на крыльце и прошла в холл, споткнувшись о нижнюю ступеньку.— Ничего, я догадываюсь, где он. Поверь мне, он свое получит. А ты,— она повернулась к дочери,— немедленно иди спать. Уже поздно.
Ну да, конечно. А в этот момент, возможно, Деррик уже выследил Брига, прицелился и…
Глаза Дены сузились.
— Что-нибудь случилось? — Она открыла сумочку и стала искать ключи.
Случилось многое. Ладони Кэссиди стали мокрыми от пота.
— Нет, ничего.
— Тогда марш в постель! — Дена уронила ключи от машины, наклонилась, подняла их.— Я скоро вернусь.
— Мама, тебе нельзя уезжать сейчас, ты много выпила и…
— Не спорь со мной.— Дена выпрямила спину, стараясь казаться трезвее.— Я еду искать твоего отца.
— Почему бы тебе просто не подождать его, мама? — Если она поднимется в спальню и заснет глубоким хмельным сном, Кэссиди сможет выскользнуть из дома.
В лице Дены появилось внезапно что-то жалкое.
— Потому что я устала ждать,— сказала она с печальной улыбкой.— Я слишком долго ждала, чтобы твой отец стал относиться ко мне как положено. Пора сказать ему об этом. — Расправив плечи, Дена взялась за ручку двери. Ключи зазвенели у нее в руках. — Не жди меня, милая. Иди ложись. Я не знаю, когда вернусь…
— Мам, не надо. Тебе нельзя вести машину…
— Не мешай мне, Кэссиди. Я сама знаю, что можно, а чего нельзя…
Кэссиди не стала терять времени. Она знала, как поступить…
Неважно, что за этим последует.
Глава 10
Прикрывая глаза рукой от дождя, Рекс положил единственную розу на могилу Лукреции. Не дождь, а слезы застилали ему глаза, и он только сейчас понял, что выпил слишком много. Следовало быть осторожней. Всегда возникали проблемы, когда он выпивал слишком много…
Глядя на могильную плиту, он закусил подрагивающую нижнюю губу. Я люблю тебя, Лукреция, мысленно произнес он. Я всегда любил тебя. Но он не был верен ей и в глубине души знал, что она покончила с собой из-за его измен. У Лукреции был свой кодекс чести, и, хотя она не хотела его в постели, ей было больно, когда у него появились другие женщины, большинство из которых ничего не значили в его жизни.
Кроме одной.
А теперь еще эта напасть!.. Для него стало пыткой видеть Энджи каждый день, наблюдать, как она превращается в женщину, настолько внешне похожую на мать, что он испытывал даже неловкость. Иногда, когда она заходила в комнату, у него перехватывало дыхание и казалось, что он видит свою жену или призрак своей покойной жены. И тогда наступал болезненный момент, и годы поворачивались вспять, и он забывал, что Энджи была его собственной плотью и кровью. Реальность и фантазия сливались воедино, и он хотел — да, черт возьми, хотел! — чтобы она была его любимой женой.