Адель ничего не ответила, но я и не надеялся на ответ. С этого момента мне нужно пробираться в своих догадках буквально на ощупь. Нужно быть предельно осторожным, ибо любая ошибка может разрушить с таким трудом выстроенную версию.
— Мистер Тайлер, — повернулся я к помощнику Кингсли, стоявшему за стойкой. — Буду вам очень признателен, если нальете мне еще виски.
— Конечно, лейтенант! — Рассеянный взгляд его снова стал сосредоточенным, и он снял с полки бутылку с виски.
— Я передернула карту? — повторила Адель нарочито изумленным тоном. Она медленно покачала головой, посмотрела на потолок, словно ища подтверждения своей невиновности, и спросила: — Каким же образом?
— Вы не стали собирать свои вещи и не бросились в объятия Кордиана, — ответил я. — Не стали кричать на Ширли Лукас, а спокойным голосом предложили ей приехать сюда прямо сейчас, чтобы обсудить сложившееся положение.
— У него явно не все дома, — пренебрежительно бросила Адель и со вкусом потянулась, отчего платье на ее груди чуть не треснуло.
— Такой поворот дела удивил девицу, и она не знала, что делать, — продолжал я. — Ширли быстренько переговорила с Кордианом, и тот посоветовал ей идти. Он думал, что скандал, который непременно разразится между неверным мужем и оскорбленной женой, когда в доме появится его любовница, оскорбит чувства настоящей леди, какой он вас считает, Адель. И вы уйдете от Кингсли.
— Ваша фантазия поистине неистощима, лейтенант. — Адель посмотрела на меня, и в ее глазах вспыхнуло презрение пополам с насмешкой. — Ну и как, состоялась встреча этого любовного треугольника?
— Не сомневаюсь, — уверенно ответил я.
— И что же было дальше?
— Не знаю. Меня же там не было! — Я не спеша взял свой стакан со стойки бара, куда поставил его Тайлер. — Знаю только то, что вы вывели девушку в сад и жестоко избили. А потом кто-то из вас ее задушил.
— Я думаю, вы страдаете навязчивой идеей, лейтенант, — сказала Адель срывающимся голосом. — Хотите упечь нас в тюрьму за убийство, которого мы не совершали!
— Помните, — обратился я к Кингсли, — как вы отвели меня в сад и показали тело девушки?
— Конечно! — воскликнул Жерар.
— Я сказал, что ее задушили, а вы добавили, что перед смертью ее жестоко избили. Это в общем-то было видно и так. Но потом вы вдруг предположили, что девушку не только избили, но и изнасиловали. Почему вы пришли к такому выводу, мистер Кингсли?
— Ну, — он с силой потянул нижнюю губу, зажав ее пальцами, — я думал, что в подобных убийствах без этого не обходится.
— Я потом долго размышлял, почему вы произнесли эти слова, — медленно проговорил я. — Особенно после вскрытия. Оно показало, что никакого изнасилования не было. Нормальный человек при виде мертвого тела жестоко избитой молодой девушки просто приходит в ужас. Ему не приходит в голову, что, прежде чем убить, ее изнасиловали. И тогда я подумал, каким же человеком нужно быть, чтобы сразу прийти к этой мысли, да еще и высказать ее вслух! — Я медленно отхлебнул виски, и кубики льда в моем стакане громко звякнули. — Наверное, таким, который сам бы хотел заняться любовью с этой девушкой, но не мог. И еще таким, который позволил своей жене с самых первых дней занять главенствующее положение в семье в вопросах секса. Она очень быстро приучила его к тому, что секс — это награда за хорошее поведение, и ввела в практику систему сексуальных поощрений и наказаний. Всякий раз, когда жене что-то не нравилось в его действиях или поведении, он наказывался лишением близости. А когда его дисквалифицировали, он был наказан шестимесячным воздержанием! И конечно же, человек, обреченный жить в таких условиях, в конце концов сам превратится в психопата. И может быть, его вечный страх быть сексуально отвергнутым, который внушила ему собственная жена, автоматически превращает его в импотента, стоит ему приблизиться к другой женщине!
— Слушая ваши бредовые измышления, можно только удивляться, почему вас еще не изолировали от общества, — напряженно произнесла Адель.
— Ну разумеется! — Я смерил ее долгим взглядом. — Если бы ваш муж в вашем и Ширли Лукас присутствии признался, что не в состоянии заниматься любовью ни с какой другой женщиной, вы бы простили ему все!
— Послушайте, лейтенант, — произнес Кингсли, наклонившись вперед на стуле, на его лысине засверкали крупные капли пота, словно роса в лучах восходящего солнца. — Если, как вы утверждаете, мы убили эту девушку, тогда почему же мы оставили труп у себя в саду и рано утром заявили в полицию?