— Джек Ламберт?
— Да, это был один из садовников в доме Файров. Его рекомендовал мистеру Файру Вискаунт Фернс. И он действительно работал прилежно. Что с ним потом стало, я не знаю. А мистер Дермут погиб во Франции. Его отец так и не смог примириться со смертью сына. А ведь был сильным и здоровым мужчиной. И тем не менее умер через год после смерти Дермута. Миссис Файр прожила немногим больше. Она была последней из Файров; и мне кажется, трудно найти семью более несчастную, чем эта.
— Значит, мисс Юдит тоже умерла?
— Да… И причем раньше своего брата, бедная крошка. У меня было такое чувство, словно я потеряла собственного ребенка. Особенно тяжело было оттого, что она была такой несчастной… Дело в том, что она наложила на себя руки…
Старая женщина замолчала. Найджел почувствовал, что у него влажнеют глаза, и, видимо, не только от дыма. Странно: испытывать такое сочувствие к девушке, которую и в глаза не видел… А может быть, все-таки видел? У Стрэйнджуэйза забрезжило какое-то смутное воспоминание.
— Я вам налью еще чашечку, — сказала вдова О'Брайен. — А потом расскажу всю историю с самого начала.
— Мисс Юдит, — начала она, — обещала превратиться в чрезвычайно милую девушку. И была такой доброй, что отдала бы любому последнюю рубашку. Но, как и ее брат, она была довольно своенравна. И тем не менее невинна, как ангел небесный. Временами мне даже казалось, что слишком невинна для этого мира. Один из родственников мистера Файpa, мистер Кавендиш, проводил в Мейнард-Хауз каждое лето. Когда он появился впервые, мисс Юдит была еще подростком лет тринадцати. Он часто играл с ней, и она называла его дядя Эдвард. Это был красивый, благородный господин, всегда великолепно одетый. Он имел собственную машину. Юдит не часто видела машины в нашей местности, так как дворянство и знать были здесь довольно бедными. А через несколько лет мисс Юдит вдруг посчитала, что влюбилась в этого человека, хотя по возрасту он ей в отцы годился… Нет-нет, я ничего не хочу сказать против него. Он был благородным человеком, хотя, на наш ирландский взгляд, довольно чопорен. Мисс Юдит неоднократно заигрывала с ним, и ему это нравилось. В конце концов он тоже в нее влюбился. Если бы вы видели мисс Юдит, вы бы поняли, как это случилось. Она была самой красивой девушкой во всем графстве Бексфорд. И как я уже сказала, она считала, что любит его. Отец у нее был очень строгим и с дьявольским нравом. Юдит его побаивалась, хотя смелости ей было не занимать. Она знала, что отец придет в ярость, если узнает о ее любви, так как для него она все еще была маленьким ребенком. К тому же, поскольку она много читала, голова ее была полна самых разных романтических бредней, как и у всех девушек в ее возрасте. Она всячески утаивала свою любовь к мистеру Кавендишу. Она писала ему письма, а я должна была выносить их из дома и отправлять по почте. Тем не менее я думаю, что отец ее уже начал подозревать неладное. Мистер Кавендиш отвечал на письма мисс Юдит, посылая их на адрес ее подруги, чтобы отец по почерку не мог узнать отправителя.
Я не раз предупреждала мисс Юдит, что все это не доведет до добра, но она всякий раз лишь серчала на меня. Но это еще были пустяки по сравнению с тем, что произошло дальше. В один прекрасный день у нас в доме появился тот самый Джек Ламберт, о котором я вам уже говорила.
— Когда это было, миссис О'Брайен?
— Приблизительно за год до начала войны. Осенью, когда мистер Кавендиш уже уехал. Ламберту понадобилось совсем немного времени, чтобы буквально околдовать мисс Юдит. Парень он был что надо, и язык у него был подвешен отлично… Я хорошо помню тот день, когда мисс Юдит, смеясь и плача, пришла ко мне.
— Ах, Ненни! — сказала она. — Я так счастлива! Я люблю его. И не знаю, что мне делать.
— Потерпи, малютка, — сказала я. — Этим летом он наверняка вернется: Тебе скоро исполнится восемнадцать, и твой отец, возможно, согласится отпраздновать помолвку.
— Но я не его имею в виду! — вспыхнула она. — Я люблю Джека Ламберта…
— О Боже ты мой! — воскликнула я. — Ужель этого бездельника? Ведь он только садовник!
Но все мои уговоры были напрасны. Какая разница, садовник он или конюх, — она его любит и хочет выйти за него замуж. И она, конечно, боялась, что об этом узнает мистер Кавендиш, когда приедет к ним летом. Ей не хотелось его огорчать. Но в тот год Кавендиш так и не приехал, потому что началась война. Тем не менее он продолжал ей писать, и она ему отвечала, хотя и не так часто. Но сообщить, что между ними все кончено, она не решалась. Все это время она тайно встречалась с Джеком Ламбертом или выезжала с ним на прогулки на лошадях, так как он стал конюшим. А в те минуты, когда Ламберта не было рядом, Юдит мечтала о нем. Все видели, что происходит с девушкой, только отец ничего не замечал.