— Раз уж ты так забывчив, может, забудем, что произошло?
— Нет, — сказал он глухим голосом. — Пожалуйста, посмотри на меня.
Наконец я подчинилась. Он придвинулся немного ближе и не выглядел таким уж потрясенным, но я не могла не задаться вопросом, не скрыл ли он свои чувства в себе.
— Хорошо. Я смотрю на тебя.
И о Боже, это было чудесно и ужасно одновременно. Всё, что я хотела, было заключено в этом моменте, вместе со всем тем, что я не могла иметь, потому что это уже было взято.
— Прости меня, — сказал он, — что напугал.
— Ты не…
— Не лги мне, Лила. Я слышал тебя. Я чувствовал тебя. И… — он закрыл глаза и провёл рукой по своим коротким волосам. — Я и сам испугался. Иногда то, что я чувствую к тебе, так… велико. Я не привык к этому. За последние семьдесят лет я очень хорошо научился вообще ничего не чувствовать.
— Я не верю в это, — прохрипела я. — Ты любил Такеши. И Анну.
Он кивнул.
— Но это другое. Ты другая. И я не знаю, как справиться с этим. Я очень пытаюсь, но иногда…
— Прости, что я такая сложная.
Он хрипло рассмеялся.
— Мне очень жаль, что я такой никудышный. Большая часть меня хочет защитить тебя. От всего. Надеюсь, ты это знаешь.
Я всмотрелась в резкие черты его лица, и моё сердце забилось втрое быстрее.
— А чего хочет остальная часть тебя?
Он поднял голову, и его глаза казались почти чёрными. Напрягая каждый мускул, он изучал меня.
— Остальная часть меня…
Мой телефон зажужжал, и Малачи резко закрыл рот. Он поднялся на ноги, а я вытащила телефон из кармана. Тиган, ну конечно. Она написала сообщение с вопросом, не принесём ли мы ей кофе.
Я оторвала взгляд от экрана и увидела Малачи, шагающего к лестнице.
— Эй, подожди!
Он даже не остановился. Вместо этого он кинул через плечо:
— Мне нужно принять душ, чтобы мы могли ехать. Позже мы можем поговорить?
— Хорошо, — прошептала я, силой тысячи огненных светил ненавидя Тиган и её кофеиновую зависимость, пока наблюдала, как Малачи взбегает вверх по лестнице.
ГЛАВА 7
Столовая находилась чуть севернее той заправки, где мы гнались за Мазикиншей. Вдоль улиц тянулись дуплексы — огромные, обветшалые дома с большими верандами и балконами, все из просевшей древесины и облупившейся краски. Сгнившие листья сбились в кучки у тощих стволов деревьев. Шаткие сетчатые заборы окружали крошечные, загромождённые дворы, полные детских игрушек, яркие цвета которых выцвели до пастельных оттенков после долгой зимы, снега и таяния.
Сидя на пассажирском сидении, Тиган уже в сотый раз вздохнула с тех пор, как мы подобрали её. Я посмотрела на неё, усиленно убеждая себя не комментировать её наряд из рваных джинсов и старой фланелевой рубашки. Весь его вид кричал, что она слишком старается. От шеи и выше она выглядела дорогой, как всегда: безупречный макияж, идеальная подводка глаз, крошечные бриллиантовые гвоздики в ушах.
— Ты собираешься рассказать мне, что случилось? — спросила я.
— Аден не придёт. Сегодня утром он написал мне, что задержался допоздна и собирается лечь спать. Всё нормально. Я думаю, что с ним покончено.
Я была рада услышать, что Йен благополучно доставил его домой, но понимала, что, вероятно, совсем не это хотела услышать Тиган.
— Полный отстой. С тобой всё в порядке?
Она пожала плечами, бросив взгляд на Малачи, который молча сидел на заднем сиденье и глядел в окно, выискивая угрозы.
— Я встречалась с ним ещё до того, как… всё это случилось. Всё нормально. Мы можем поговорить об этом позже.
— Хм. Конечно, — сказала я, почувствовав укол вины от мысли, что предпочла бы потратить время на выяснение отношений со своим парнем вместо разговора с Тиган об её отношениях. Мы остановились у входа в приют. — Нам лучше зайти внутрь, верно?
Тиган кивнула, таращась на один из самых ветхих домов в квартале. Она вздрогнула, как мокрая кошка, и вышла из машины, прижимая к груди конверт с пожертвованиями, как будто считала, что кто-то собирается вырвать его у неё из рук.
Закатив глаза, я открыла багажник и приготовилась поднять большую коробку консервов, чтобы отнести её в приют.
— Я возьму, — сказал Малачи, подойдя и скользнув руками по коробке. По моим рукам, даря мне надежду и миллиард других ожиданий. Возможно, он уже переварил то, что произошло в подвале. Он посмотрел на меня краем глаза и неуверенно улыбнулся. — Ты можешь взять сухие продукты.