— Капитан, — сказал Джим, присоединяясь ко мне на крыльце Дианы.
Его волосы были причёсаны, и он побрился. Он выглядел как типичный американский парень. Взгляд его голубых глаз скользнул вверх и вниз по моему телу. Хотя вовсе не-для-того-чтобы-проверить-меня. Скорее, я-слышал-что-ты-была-смертельно-ранена. Закончив свою оценку, он расправил плечи.
— Я хотел тебя кое о чём спросить. Можно ли мне… — он окинул себя взглядом, и тут я заметила, что у него на плече висит рюкзак. — Можно ли мне пойти с тобой в школу?
— Конечно, — сказала я, наблюдая, как Генри отъезжает от тротуара, увозя Малачи прочь от меня. — Отличная идея, потому что Мазикины могут охотиться за кем-то из наших одноклассников. В какой школе ты учился до того, как… ну, ты знаешь.
До того, как ты умер.
Он нахмурился.
— Я никогда не был в школе.
— Как так?
Он никогда не рассказывал о своей жизни до того, как стал Стражем. Впрочем, Генри тоже отмалчивался, и мне не хотелось совать нос в чужие дела. Но если он собирался присоединиться ко мне в школе, я должна была знать, что он не причинит больше неприятностей, чем пользы.
— Ты вырос в те времена, когда ещё не было школ или что?
— Нет, я вырос в месте, где нет школ вообще.
— И где же это?
Он посмотрел мне прямо в глаза.
— Я вырос в Элизиуме.
У меня отвисла челюсть.
— Аа?
Джим вцепился в лямку своего рюкзака.
— Как ты думаешь, что происходит с теми, кто умирает в детстве? Или в младенчестве?
— Я никогда об этом не задумывалась, — тихо сказала я. — Так значит, ты умер… совсем маленьким?
— Точнее я родился уже почти мёртвым, — гулко ответил он. — Я прожил всего несколько минут, достаточно долго, чтобы узнать имя, и на этом всё. А потом я вырос в Элизиуме с кучей других детей, таких же, как я. Они отпускают нас, когда мы достигаем зрелости, и мы остаёмся… такими. Навсегда, — он указал на своё тело, а затем поднял голову. — Я умею читать. Держу пари, что смогу не отставать.
— Хорошо, — пробормотала я, отбрасывая миллиард вопросов, которые хотела задать ему на этот счёт. — Нам лучше пойти, иначе мы опоздаем.
— Всё утро только и говорят о ситуации, произошедшей в лагере бездомных, — объяснил он, когда я выехала с подъездной дорожки. — Был найден только один выживший. Женщина.
— Сколько ей лет? — спросила я.
Неужели Харриет всё-таки выбралась оттуда? Или это была официантка? А может быть та женщина, которая путешествовала со своим парнем из Мэна? Или Мазикин?
— Не говорят. Она в критическом состоянии, и в новостях сказали, что полиция надеется допросить её о том, что произошло сегодня, так как она единственный выживший свидетель.
— Сколько погибших?
Моё сердце бешено колотилось. А мозг был переполнен расчётами.
— Четверо. Генри сказал, что убил двоих из арбалета. Не считая тебя, конечно.
Я остановилась на светофоре и быстро втянула воздух через нос, впитывая в себя воздействие крошечной издёвки Джима.
— Я убила двоих, кажется.
— Так он мне сказал. Так что убитых людей не было.
Я крепко сжала руками руль.
— Наверное. Мы не знаем, сколько Мазикинов было в этом рейде, как и не знаем, удалось ли им утащить кого-нибудь из лагерных.
— Именно это и сказал Малачи.
Я свернула на школьную парковку.
— А что ещё он сказал?
Джим искоса взглянул на меня.
— Ничего такого.
Я вытащила ключи из замка зажигания. Мой взгляд скользнул к фасаду школы. Огромная куча цветов, свечей и фотографий отмечала место, где Аден Мэттью был принесён в жертву во время нашей секретной войны. Йен и Грег потащились мимо него, направляясь внутрь. Грег говорил со скоростью мили в минуту, а налитые кровью глаза Йена скользили по импровизированному мемориалу. Вид у него был такой, словно он не спал всю ночь, и мне было ужасно жаль его. Я вздохнула.
— Вы с Малачи нашли что-нибудь во время патрулирования прошлой ночью?
Джим заёрзал в сиденье.
— Вроде. Все приюты были переполнены, и нас туда не пускали. Но мы учуяли их в приюте, что расположен на Уилларде, — он пожал плечами. — Вообще-то лейтенант их учуял.
— И?
— Он велел мне прикрыть входную дверь, взобрался по пожарной лестнице и вломился в дом через окно второго этажа.
По крайней мере, он не ворвался в вестибюль с ножами наготове.
— Но он ничего не нашёл, — добавил Джим. — Мы думаем, что Мазикины вчера ночью крались где-то снаружи, возможно, искали новобранцев.