Мы шли в полной тишине уже почти час, когда мой друг остановился и стал всматриваться в заросли близлежащего леса.
— Что ты там увидел, Торн? — спросиля, стараясь разглядеть в сумерках хоть что-нибудь.
— Странно, мне показалось, что там стоит человек, но мой детектор движения молчит. Не может же человек в наше время быть без идентификационного чипа, — сказал мой друг и добавил, — если только это не диверсант с Пронин.
— Вряд ли пронианцам нужны наши секреты, ведь у нас совместные заводы по производству оружия, еще со времен империи. Зачем им запускать диверсантов на наш полигон? Разве что у них задание проникнуть на охраняемый здесь объект, но ведь это не наши проблемы, пусть пехотинцы его ловят, — рассуждал я.
— Давай посмотрим? — сказал Торн и, сняв с предохранителя распылитель, направился в сторону леса.
— А если это просто животное, у меня нет ни малейшего желания лазить по этим кустам в поисках неизвестно чего. Ты бы меньше Шрака слушал, у тебя уже крыша едет. Ну, какие диверсанты с Пронин, они рады, небось, что избавились от опеки над нашей планетой, и в ус не дуют, чтобы вернуть все на круги своя, — ворчал я, волочась за Торном.
— Ну не знаю, когда их Верховная Тварь встречалась с нашей Генеральной Тварью, вспомни, сколько претензий было в наш адрес. Что мы такие-сякие, вроде братья, а вроде нет, — рассуждал Торн и всматривался в темноту.
Когда мы были на расстоянии тридцати метров от кромки леса, я вдруг заметил силуэт между деревьями и быстро направил на него распылитель.
— Руки за голову! Выходи! — скомандовал я, надеясь, что разговариваю лишь с деревьями.
— Не стреляйте, прошу вас, не убивайте! — раздался голос из леса, и к нам вышел человек с поднятыми руками.
— Кто такой?! На землю! — приказал Торн.
Человек послушно лег на землю и закрыл руками голову. Он все время испуганно что-то бормотал, его руки дрожали. Это был гражданский, явно не диверсант и, по всей видимости, раб.
— Мужик, успокойся, — сказал я, — ответь, кто ты такой и что здесь делаешь?
— Меня зовут Арно, я сбежал из лаборатории, умоляю, не убивайте меня! — вопил мужчина.
— Слушай, мы не собираемся тебя убивать. О какой лаборатории ты говоришь? Здесь полигон звездной Академии, как ты вообще попал за ограждение? И сядь уже, хватит трястись, расскажи все толком, — начал допрашивать его Торн.
Мужчина оказался средних лет, крепкого телосложения и, как мы и предполагали, был рабом. Жил и работал он на химическом заводе в секторе тридцать четыре второго континента. У него была семья, дом и даже личный транспорт. Вообще на Глотии рабами никто не рождается, ими становятся. Становятся следующим образом, в день своего совершеннолетия человек заявляет в Бюро генетических реформ о желании получить высшее образование и предполагаемой карьере в будущем. Бюро рассматривает вопрос о предоставлении ему такой возможности на основе целого ряда факторов и утвержденных документов. Учитывается все — генотип, успеваемость в школе, результаты экзаменов, рекомендации, платежеспособность, коэффициент лояльности к Тварям, наличие мест в данном учебном заведении, политическая ситуация в секторе, принадлежность к элите, персональные мотивы претендента и еще примерно сотня показателей, разобраться в которых может исключительно клерк Бюро, из числа Тварей. В случае отказа в получении высшего образования, человеку присваивается статус раба, его маркируют идентификационным чипом, прикрепляют к предприятию и назначают пожизненный уровень заработной платы, обычно лишь для того чтобы он не умер от голода. Ни на каком другом предприятии бедолага работать не сможет. Исключение из этого правила составляют лишь квалифицированные рабы, окончившие специальные учебные заведения по своей специальности. Градация статусов у рабов предполагает двадцать ступеней, как и у свободных людей, но, в отличие от последних, выбора у рабов нет ни в одной жизненной сфере, а первые десять ступеней статуса вообще позволяют их перепродажу без согласования с ними. В армии могут служить рядовыми рабы только выше десятого статуса, таким образом, создается видимость почета защиты Родины и придается толика романтики, когда тот или иной раб отдает свою никому не нужную жизнь за процветание Отечества где-нибудь на задворках Галактики.