Он глубоко вдохнул желанный воздух, закончив свой ускоренный монолог, и Эмма стоя ему поаплодировала.
– Я согласна с пацаном, – повторила она, а Реджина закатила глаза.
– Ладно, – сдалась она, – ты заработал свою пиццу, Генри.
–Да! – парень ликовал.
Эмма сжала плечо Эр перед тем, как отпустить, и дала пять сыну. Затем обошла стол и приблизилась к Реджине:
– Ну так что?
– Какая ты настырная! –ответила Реджина резким шёпотом, который услышали все, кто был на кухне.
– Ну а как иначе, – тихо ответила Эмма, – потому что нам нужно наконец поговорить. Ты хотела это обсудить – и мы обсудим.
Реджина избегала её взгляда: – Сейчас не лучшее время.
– Самое что ни на есть подходящее, – возразила Эмма, – мы сами должны сделать время подходящим, чем я сейчас и занимаюсь.
– Э-э, – произнёс Генри, наблюдая за их перепалкой. Он схватил руку Эр и потянул её в гостиную. – Давай пока посидим здесь.
Эмма и Реджина заметили, как они выскальзывают из кухни. Когда они скрылись из виду, Реджина вздохнула и покачала головой: – Не здесь, – она пересекла кухню и вышла на задний двор. Эмма, вздохнув, последовала за ней.
________________________________________
Эмма вышла во двор и закрыла за собой дверь. Реджина стояла посреди двора, спиной к Эмме и крепко обхватив себя руками. По мере приближения к ней пульс Свон заметно участился.
Предстоящий разговор мог изменить всё.
– Ну и? – начала она, остановившись в нескольких шагах от Реджины и невольно ковыряя носком траву. – С чего начнём?
Реджина горько усмехнулась: – Ты настаивала на этом разговоре, а сама не знаешь, что сказать? – протянула она, не поворачиваясь к Эмме лицом. – Твой идиотизм не перестаёт меня поражать.
Эмма закусила щеку чтобы не огрызнуться. Она глубоко вздохнула и тихо проговорила:
– Не делай так.
Тогда Реджина развернулась к ней: – Прошу прощения?
– Не делай так, – повторила Эмма, глядя ей в глаза. Она чувствовала, что Реджина была готова накинуться на неё, на кого угодно. Брюнетка была измучена стрессом из-за всего, что навалилось на неё за последние два дня и из-за всего того, что они выяснили два часа назад. Она чувствовала себя загнанной в ловушку или просто потрясённой. Так или иначе, Эмма знала, что это был типичный способ Реджины справляться с навалившимся – накидываться в ответ, чтобы не пришлось показывать свою уязвимость; чтобы не показывать свои настоящие чувства вовсе.
– Не делать как? – прорычала Реджина, наступая на неё.
Эмма не шелохнулась и взгляда не отвела.
– Не унижай меня, чтобы ты могла уклониться от разговора. Не оскорбляй меня из-за того, что ты слишком напугана, чтобы поговорить о том, что мы делаем.
– Что мы делаем? – с холодным смешком выплюнула Реджина. – Что мы делаем? Нет, мисс Свон. Мы ничего не делаем. Это ты всё делаешь. Это ты стала вести себя иначе, я ничего не делала. И ничего не делаю.
– Нет, – рявкнула Эмма, обрывая её. – Не смей спихивать всё на меня и делать вид, будто я одна замешана в этом.
– В чё… – заикнулась Реджина, но Эмма снова тут же прервала её.
– Не смей вести себя так, будто я одна испытываю эти чувства.
– Что, прости?
– Не смей придираться к моим действиям и обвинять меня за всё то, что поменялось между нами, – не унималась Эмма.
– Ни в чём я тебя не обвиняла! – воскликнула Реджина, отводя свой горящий взгляд, чтобы смотреть куда-нибудь, куда угодно, лишь бы не встречаться с мучительно правдивыми глазами Эммы. Она прижала руку к животу, поскольку вещи, которые она не хотела чувствовать, но в то же время хотела больше всего на свете, начали пробираться ей в сердце и шевелиться внутри. Это было уже слишком.
– Ты издеваешься надо мной? – Эмма горько засмеялась. – Серьёзно, Реджина? Ты винишь меня во всём. Каждый раз, когда что-то идёт не по плану, ты обвиняешь меня. Вечно я виновата в том, что что-то сделала, или сказала, или не сделала, или не сказала. Всегда именно я. Блин, сегодня ты меня уже обвинила.
Реджина упорно отводила глаза, но подбородок её был высоко поднят. – Не понимаю, о чём ты.
– Ты сказала, что это я меняю правила игры! – выпалила Эмма, запуская руку в волосы и зацепляясь пальцами о запутавшиеся пряди. – Это твои слова: я меняю правила игры между нами.
Реджина гневно прикусила губу и проговорила сквозь сжатые зубы:
– Ну, да, я это сказала, но…
– Но я не меняю, – возразила Эмма, не давая ей закончить. Она начала непроизвольно мерить двор шагами, вскидывая руки в сторону Реджины, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы посмотреть ей в лицо, и снова начать прохаживаться. – Эта так называемся «игра», Реджина? Я играю в неё уже много лет, те же движения, те же правила, и мы до сих пор в неё играем. Мы до сих пор вертимся по кругу в этой дурацкой карусели, мы никогда не говорим об этом и никогда не слезаем с неё. Просто постоянно движемся по накатанному кругу. Я, чёрт подери, не меняла ничего.
– Но…
– Но ничего, – снова перебила Эмма, наконец останавливаясь и поворачиваясь полностью лицом к брюнетке. – Хочешь знать, кто изменил правила, Реджина? – глаза Эммы вспыхнули изумрудным пламенем, когда она шагнула к ней и тыкнула указательным пальцем ей в грудь, – Ты. Ты их поменяла.
Брови Реджины взлетели вверх. – Что ты несё…
– Ты поменяла правила игры в ту самую минуту, как открыла брешь.
– Я не открывала брешь! – гневно парировала Реджина.
– Нет, открыла! – возмутилась Эмма, – Да, Реджина, ты её открыла. Может, не именно ты нынешняя, но всё равно это была ты. Ты лежала в постели, ты думала о любви, и ты хотела её так отчаянно, что запустила свою магию и открыла этот грёбаный временной портал.
Сердце Реджины колотилось в груди: – Но я…
– Временной портал, который доставил тебя ко мне, – продолжила Эмма, пресекая слабые попытки Реджины отрицать. Она подошла ещё ближе к брюнетке, часто дыша. – Ты думала о любви, Реджина, создала брешь в мире и пришла ко мне.
В груди у Реджины горело огнём. Обжигало горло. Обжигало глаза. Каждая часть её пылала от слов Эммы. Истина, заложенная в них, всколыхнула в ней пожар, истина, которая обладала силой полностью изменить их действительность.
– Ты слышишь меня, Реджина? – Эмма протянула руки и схватила брюнетку за плечи. Когда Миллс наконец подняла на неё взгляд, она прошептала: – Ты это сделала. Ты поменяла правила игры. А я лишь приняла их. Я решила их принять. Я решила перестать наконец бояться.
Голос Реджины надтреснул, когда она задала вопрос, потерявшись во взгляде Эммы:
– Бояться меня?
Плечи Свон поникли, она покачала головой и мягко улыбнулась Реджине:
– Бояться нас, – ответила она, сжимая плечи женщины. – Я решила перестать бояться тех вещей, которые мы говорили друг другу все эти годы. Мы никогда их не произносили вслух, но мы делали это глазами, разве нет? Мы говорили их каждый раз, когда соглашались поладить, каждый раз, когда работали вместе, каждый раз, когда решались помочь друг другу. Мы говорили их каждый раз, когда доверяли друг другу. Мысленно мы никогда не переставали их произносить, Реджина. Просто я решила перестать наконец бояться сказать это вслух.
– Но ты ничего мне не сказала, – выдавила из себя Реджина, её глаза блестели в лучах заходящего солнца. – Ничего конкретного. Ничего, что бы расставило всё по местам для меня.
– Потому что тебе нужно, чтобы всё складывалось так, как ты задумала, – кивнула Эмма, – И сегодня на пристани ты чётко дала это понять, Реджина. Ты хочешь всё знать заранее. Хочешь быть подготовленной. Ты не можешь позволить событиям идти своим чередом.
Реджина задрожала в руках Эммы. Это было слишком, и Эмма…она была сбита с толку. Всё происходящее застало её врасплох и она не могла здраво мыслить. Да, в этом всё дело.
Но только в глубине души Миллс знала, что это не так. Но продолжала гнуть свою линию. Так уж она привыкла.