Она пыталась помочь ей порыться в книгах, но толку от этого было мало, учитывая, что большинство книг было на эльфийском (по словам Реджины, в ответ на что Эмма громко фыркнула, но потом поняла, что это не было шуткой) или написано рунами.
– Прекращайте ныть, мисс Свон, – буркнула Реджина, не поднимая головы, когда услышала очередной вздох Эммы.
– Я не ною, – проворчала блондинка, – Разве я что-то сказала? Не-а. Так что, кто тут ноет?
– Ты вздыхаешь, как пятилетка, которой сказали сидеть тихо, – возразила Реджина, по-прежнему не отрываясь от книг. Эмму это бесило.
– Пофиг, – усмехнулась Эмма, – Скукота.
– Может, тебе в прятки поиграть, дорогая? – сострила Реджина, закатывая глаза и открывая очередную книгу.
На долю секунды Эмма вздернула бровь. Даже детская игра на мгновение показалась ей более захватывающей, чем их нынешнее занятие.
– Нее, – отмахнулась она, – Ты будешь жульничать.
Реджина резко подняла голову: – Я не жульничаю, – возразила она, – в принципе.
Эмма фыркнула: – Злодеи всегда жульничают.
– Значит, я снова злодейка? – Реджина пригвоздила Эмму взглядом, – Просвети меня, дорогая. Какой коварный план я скрываю? Какой гнусный заговор ты раскрыла?
Эмма театрально вздохнула:
– Ты прекрасно знаешь, что я не это имела в виду. Я не говорю, что ты – злодейка, но ты ею была, и могу поспорить, что не побрезгуешь возможностью сжульничать, играя в прятки. Чёрт, если бы я владела магией, я бы, пожалуй, так и сделала.
– Ты владеешь магией, – бесстрастно ответила Реджина.
– В смысле, если бы я владела работающей магией.
– Ты и так владеешь работающей магией, – Реджина откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Она усмехнулась, глядя на Эмму: – Есть разница в том, чтобы владеть работающей магией и собственно понимать, как ею пользоваться.
Эмма закатила глаза: – Занимайся своими книгами, Реджина. Самодовольство тебе не идёт.
– Как раз наоборот, дорогая, – возразила Реджина, зловеще ухмыляясь, и вернулась к книгам, – Самодовольство – мой характерный цвет, сразу после чёрного, разумеется.
Эмма попыталась подавить улыбку, но уголки губ всё равно дернулись. Она вздохнула и покачала головой.
Спустя несколько минут тишины, скука стала просто невыносимой. Для разнообразия она попробовала издавать раздражающие звуки губами, постукивала пальцами по столу. Реджина попросту игнорировала её, изредка пронизывая взглядом.
– Ну так что… – протянула Эмма спустя долгое время, – Маленькая ты довольно сильно отличается от тебя тебя.
Реджина не подняла глаз, но Эмма заметила, как приподнялась одна идеальная бровь.
– Красноречиво сказано, дорогая.
Эмма проигнорировала замечание и продолжила гнуть свою линию:
– Она кажется такой милой.
– Мм… – хмыкнула Реджина, воздерживаясь от комментариев, и Эмма с удивлением заметила, что на щеках брюнетки появился румянец.
– Полагаю, с ней еще не начали происходить все те нехорошие вещи? – мягко спросила Эмма минуту спустя, побаиваясь наступать на эти больные места. Она знала, что Реджина была очень скрытной в отношении своего прошлого, но Эмма всё же надеялась узнать побольше. В конце концов, тяжеловато будет Реджине скрывать своё прошлое, когда оно, буквально, сидело в соседней комнате.
Реджина резко откашлялась, и Эмма восприняла это как намёк не лезть не в своё дело. Затем брюнетка пробурчала: – Да.
– Поняла, – ответила Эмма, улавливая невысказанный приказ закрыть тему. Что она и сделала.
Их окутала напряжённая тишина, от которой по коже Эммы пробежали мурашки. Ей удалось выдержать всего несколько секунд. Снова принявшись постукивать пальцами по столу, она неловко выпалила:
– Ты знала, что лесбиянки в Зачарованном Лесу могли иметь общих детей?
Реджина поперхнулась собственной слюной, резко подняла голову и поморщилась от удивления и замешательства:
– Что ты несёшь, чёрт подери?!
________________________________________
– Эр сказала, что люди одного пола в Зачарованном Лесу могли иметь общих детей, – ответила Эмма, чьи щеки и шея стали ярко-красными, хотя сама она не понимала, почему. – Ну знаешь, типа без… – она понизила голос, – …спермы.
Потом до неё дошло, что она только что сказала, и, откашлявшись, и уточнила:
– Ну, это наверно не относилось к мужским парам. В этом случае наверно без яйцеклетки. Ладно, всё, молчу.
Реджина несколько раз моргнула, какое-то время просто молча глядя на Эмму, а после покачала головой и ответила:
– Каким, чёрт подери, образом ты вообще подняла эту тему с младшей мной?
Эмма вздохнула:
– Она отпустила комментарий насчёт того, что мы вместе «создали» Генри.
Реджина поморщилась, а Эмма быстро добавила: – Её слова, не мои.
– Понятно, – ответила Реджина, избегая взгляда Эммы, – И ты её поправила?
– Ну да, конечно, – ответила Эмма, не в состоянии оторвать глаз от стола и бесцельно ковыряя ногти, – То есть я не особенно поняла, что она имела в виду, а потом она сказала, что в Зачарованном Лесу однополые пары могут делать общих детей с помощью магии или что-то типа этого. Это правда?
Реджина вздохнула и захлопнула книгу заклинаний, откинулась на стуле и взглянула на Эмму.
– Что? – выпалила Эмма, – Почему ты так вздыхаешь?
– Потому что, очевидно, ты предпочитаешь вести беседы о магическом размножении, – ответила Реджина, пронизывающе глядя на Эмму равнодушным взглядом, – чем позаботиться о надвигающемся на нас роке.
– Серьёзно, Реджина? – невозмутимо парировала Эмма, - Надвигающийся рок? Сколько драматизма.
Реджина раздражённо фыркнула, пропуская комментарий Эммы мимо ушей, и просто сказала:
– Да, однополые пары могут размножаться с помощью магии в Зачарованном Лесу.
– Серьёзно? – воскликнула Эмма, округляя глаза, – Это же нереально круто! Почему я впервые об этом узнаю?
– Может, потому, что это не распространённая практика, – пояснила Реджина, – Это было популярно, когда я была молодой, примерно, как Эр сейчас, но вскоре это дело захирело. Это ещё было возможно, но многие колдуны либо перестали этим заниматься, либо были убиты и высушены, либо пустились в бега.
– Почему? И что значит «высушены»?
– Черный рынок, – ответила Реджина, пожимая плечами, – многие разновидности магии пользуются спросом на рынке. Чем чище магия – тем выше цена. Поэтому волшебников ловили, иссушали. А говоря это, я имею в виду, что их буквально лишали магии. Её выкачивали из их вен и разливали по бутылкам.
– Срань господня, – ахнула Эмма, – Это же х…
– Ээ, мамы?
Реджина с Эммой развернулись на стульях, чтобы увидеть в дверном проёме сына, неловко слушающего их разговор. Он поморщился, заметно стесняясь, и негромко сообщил:
– Эр нужно в туалет, и эээ…
– Что? – шериф была озадачена. Неужели так трудно сходить в долбанный туалет?
Реджина, однако, тут же поднялась на ноги.
– Я разберусь, – никто не успел ничего сказать, – Где она, Генри?
– Ванная, возле комнаты отдыха, – ответил Генри, наблюдая, как мать быстро покидает кухню.
– Из-за чего шум, парень? – блондинка никак не могла взять в толк.
Теперь, оставшись наедине с Эммой, Генри хихикнул:
– Кажется, она испугалась унитаза.
________________________________________
Реджина взялась за ручку и постучала в дверь ванной комнаты, прислонившись к ней головой.
– Эр? – она негромко позвала. Не услышав ответа, обеспокоенная Реджина повернула ручку и просунула голову в узкий проём.
Она закусила губу, чтобы не расхохотаться, когда увидела молодую себя, прижавшуюся спиной к стене напротив туалета, словно пытаясь слиться с ней. Девушка не сводила округлившихся шоколадных глаз с унитаза, и Реджина отчетливо могла проследить смесь одолевающих её эмоций – смятение, шок, страх, интрига.