Славек Сташевский сидел в изысканном ресторане «Санкт-Петербург». Он врубил какой-то фильм на портативном устройстве, помещавшемся в ладони, но ничего просмотреть не успел. Несмотря на пробки на улицах и сложности с парковкой, Земский прибыл с точностью до секунды. Увидав его, официанты начали готовить столик на двоих, догадываясь, что сейчас появится какая-то женщина, но Сташевский удивил их, приподнявшись.
— Приветствую вас.
— А, день добрый. — Они обменялись рукопожатиями. — А может перейдем на «ты». Будет не так официально.
— Замечательная идея. Славек.
— Анджей.
Сбоку подбежал официант с вопросом:
— Как обычно?
— Да, пожалуйста, как обычно.
Славек рассмеялся.
— Наверное, повторюсь. Есть ли какая-то забегаловка в Польше, где бы тебя не знали?
— Наверняка есть. По-моему, я никогда не был в Кельцах.
— Отлично. — Славек переключил свое устройство в режим поиска. Вывел на экран избранные фрагменты текста. — Короче, меня интересует приблизительно вот это.
— О Боже. Ты сосканировал весь роман? — Земский сконцентрировался над отрывками. — Слушай. Тут имеется одна проблема. Я писатель, но — писатель-фантаст.
— К чему ты ведешь?
— Я основываюсь на фактах. Если чего-то не знаю, то всегда консультируюсь у специалистов. Но… — он снизил голос. — Всякой дешевки читателям не подсовываю. С тем только, что роман — это роман. Там обязательно должно быть немного фантастики. Немного выдумок. Какая-нибудь фабула, которую необходимо взять исключительно из собственной головы.
Писатель занялся принесенным как раз бифштексом по-татарски.
— Мы добрались до одного и того же документа, — продолжил он. — Тех женщин в центре сцапали убеки, или как их там тогда называли. В тележке нашли барахло, которые те смогли вывезти из Вильно, и буханку хлеба, которую им дал Мищук. Начали выпытывать. А когда оказалось, что половина их мужчин находится в Англии, а вторая половина — в гулаге, так сразу отправили их в кутузку. Спасло их письмо Мищука. То самое, в котором он передавал им свое жилище. Ну и… уже без тележки и без хлеба они могли его занять.
— А это откуда тебе известно, потому что в документах относительно этого ничего нет?
Анджей широко усмехнулся.
— Из семейных преданий. Та женщина была моей бабушкой.
— Безопасность занималась грабежом? — Сташевский изумленно мотнул головой. Вот оно чем писатель заполнял пробелы, которые оставались в полицейских документах!
— Что ты! Исключительно конфискацией. — Анджей отпил пива. — В тысяча восемьсот каком-то году царь конфисковал имущество моей семьи за участие в восстании и сослал мужчин в Сибирь. Советы забрали у женщин магазин с молочными продуктами в Вильно, благодаря которому они пытались спасаться от голода. А потом убеки забрали тележку с тряпьем и буханку хлеба. Было время привыкнуть.
Сташевский получил фирменное блюдо заведения — беф-строганов. Он незамедлительно занялся им, хотя тот был ужасно горячим. Блюдо ему явно нравилось. Его он запивал холодным пивом.
— Так как, скажешь мне чего-нибудь? До каких документов добрался? И, может, чего-нибудь еще из семейных преданий?
— Без проблем. — Анджей уже закончил перемешивать свой фарш, после чего жадно взялся за еду. Поэтому, говорил чуточку невыразительно. — Дело выглядело очень странным. Люди взрывались, сгорали или кончали с собой. И без причины. Всегда это сопровождалось цветами. Об этом мне рассказывал Кугер, но за пораженчество его от следствия отстранили. И, видимо, только лишь благодаря этому, он выжил. Хотя позднее он еще раз сделался калекой по причине русских бомбардировщиков, которых ужасно боялся.
— Что-нибудь еще?
— В архивах я нашел разные документы. Так вот, нужно было пройти сложный ритуал. Только, прошу тебя, не смейся.
— Не буду я смеяться.
Очередная ложка фарша.
— Если я правильно понял, весь смысл ритуала заключался в том, чтобы никакого ритуала не проходить.
Несмотря на обещание, Сташевский едва справился с мышцами лица.
— А эти цветочки, танцы?
— Это уже самый конец. Тогда уже всему хана.
— Не понял.
— Знаешь, я же нашел только обрывки сведений. Но сориентировался, что у большинства жертв был невроз навязчивых состояний. Как у меня.
— У меня тоже. Приветствуем в клубе.
Земский рассмеялся, поднимая стакан с пивом.