Когда я закончила разговор, Марк уже смотрел футбол.
– Беспроигрышные мячики, прыгающие марсиане. Просто галиматья какая-то, а ты тут, как на командном пункте, руководишь движением ее потоков.
– Ты что, не обсуждаешь со своими друзьями личные переживания?
– Нет, конечно, – сказал он, переключаясь с одного футбольного матча на другой.
Я обалдело уставилась на него.
– Ты хочешь заняться сексом с Шерон?
– Прости, что?
– Ты хочешь заняться сексом с Шерон и Джуд?
– Да я бы с радостью! Ты имеешь в виду с каждой по отдельности? Или сразу с обеими?
Решив не обращать внимания на его иронический тон, я продолжила допрос.
– Когда после Рождества ты виделся с Шерон, тебе хотелось с ней переспать?
– Ну как тебе сказать. Я, видишь ли, спал тогда с тобой.
– Но тебе в голову это приходило?
– В голову, конечно, приходило.
– Что-о? – взорвалась я.
– Она очень симпатичная девушка. Странно было бы, если бы не пришло, разве нет? – игриво усмехнулся он.
– А с Джуд? – Я вспыхнула от возмущения. – С Джуд переспать? Тоже «в голову приходило»?
– Ну, наверно, иногда проскальзывала такая мысль. Это же естественно, ты так не считаешь?
– Естественно? Я вот никогда не думала о том, чтобы переспать с твоими коллегами Джайлзом и Найджелом!
– Да, – пробормотал он, – подозреваю, что и никто другой об этом тоже никогда не думал. Как ни печально. Разве что Джозу из канцелярии приходила эта идея.
Только мы убрали посуду и стали целоваться лежа на ковре, как снова зазвонил телефон.
– Пусть звонит, – простонал Марк. – Заклинаю тебя именем Бога, всех его херувимов, серафимов, архангелов, святых и брадобреев – не бери трубку!
Но автоответчик уже заработал. Марк рухнул головой на пол, и тут послышался мужской голос.
– Добрый вечер, извините, это Джайлз Бенвик, друг Марка. Он случайно не у вас? Дело в том, что… – Вдруг голос у него сорвался. – Моя жена только что сказала мне, что хочет со мной разойтись, и…
– О боже, – воскликнул Марк и схватил трубку. На лице его застыло выражение ужаса. – Джайлз, господи! Спокойно, только спокойно, м-м… а-а… э-э-э… Джайлз, пожалуй, я лучше передам трубку Бриджит.
М-м-м. Хотя мы с Джайлзом друг друга почти не знаем, мне кажется, рекомендации я ему дала правильные. Сумела его успокоить и посоветовала почитать парутройку полезных книг. Затем у нас с Марком был чудный секс. Оч. уютно было потом лежать у него на груди – все тревожные мысли отошли куда-то далеко.
– Я отработанный материал? – сонно спросила я, когда он наклонился надо мной, чтобы задуть свечу.
– Матерьяльчик ты что надо, – ответил он, похлопав меня по попе.
2
Ну и медузища!
Вторник, 28 января
58 кг, кол-во сигарет, выкуренных в присутствии Марка: 0 (оч. хор.), кол-во сигарет, выкуренных тайно: 7, кол-во невыкуренных сигарет: 47* (оч. хор.).
* Чуть не выкурила, но вовремя вспомнила, что курить бросила, поэтому именно эти сорок семь остались невыкуренными. Т. е. я не имею в виду общее кол-во сигарет в мире, оставшихся невыкуренными (такое было бы бредовое число, что на странице бы не поместилось).
8.00. Дома. Марк ушел к себе переодеться и собраться на работу, так что могу чуть-чуть покурить и набраться внутренних сил и уверенности, чтобы явиться на ужасную встречу с Финчем во всеоружии и с настроем на победу. Итак, моя цель – уравновешенность и спокойствие, а также… А-а-а-а! Звонок в дверь.
8.30. Оказалось, пришел посланный Магдой мастер, Гари. Проклятье, проклятье, проклятье! Совершенно забыла, что он должен прийти.
– А-а, здравствуйте, как хорошо, что вы пришли! Вы не могли бы десять минут погулять, а потом вернуться? Я тут кое-что не успела закончить, – протрещала я вся скрючившись, дабы скрыть тот факт, что, кроме ночной рубашки, на мне ничего нет.
Господи, и что же такое я могла не успеть закончить? Заниматься сексом? Взбивать яйца? Изготавливать на гончарном круге горшок, который ни в коем случае нельзя бросить, а то застынет не в той форме?
Когда снова раздался звонок в дверь, волосы у меня были еще мокрые, но зато хоть я была одета. Почувствовала угрызения совести, когда Гари глянул на меня и хмыкнул, намекая на праздность среднего класса, валяющегося в кровати, когда весь рабочий мир вовсю горбатится уже несколько часов и скоро будет обедать.