Она ждала, затаив дыхание.
- Это тот же мастер, что подделал «Меркурий»? - полуутвердительно произнес отец.
Александра вздрогнула, словно услышала имя давно умершего любимого человека. Но отец невозмутимо смотрел на работу.
- Думаю, что да, - коротко ответила она.
Он вздохнул:
- Ну что же, давай поглядим. - Перевернул картину оборотной стороной вверх: - Холст старый, мелкозернистый, фабричный, второй половины девятнадцатого века. Ну, скажем, найти такое полотно не фокус.
Айвазовский писал на стандартных фабричных холстах; в отличие, скажем, от Кондратенко или Крыжицкого диагональных холстов не употреблял. Так что с холстом для имитации Айвазовского проблем-то нет, любая старая мазня сгодится. - Он задумчиво погладил полотно рукой. - Надо, конечно, его будет в инфракрасном посветить, но голову даю на отсечение, что и грунт старый. Скорее всего, фальсификатор взял какой-то плохонький морской пейзаж, смыл красочный слой и нарисовал поверх свой.
- Почему именно морской пейзаж?
- А потому что смыть старый грунт не проблема, а вот подделать его - архисложно. Следовательно, старая грунтовка представляет ценность. Проблема заключается в том, что даже если с поверхности смыть прежний красочный слой и оставить только грунт, а на нем изобразить фальшивку, все равно рентген покажет, что грунт родной, а картина новая. Потому что на рентгене абрисы старой картины проступят обязательно - сколько ни смывай старую краску. Контуры первоначальной картины в грунт за столетие уже как бы впечатались. Поэтому-то портрет или там, скажем, натюрморт нам не подходит - только морской пейзаж, чтобы он-то на рентгене и проступил под красочным слоем.
Александра кивнула.
- Значит, в принципе, Саша, может быть два варианта: либо имитатор пару суток в воде старый холст вымачивал, а потом тряпку негрунтованную обработал, либо всё-таки со старым морским пейзажем работал. Думаю, что последнее. - Он замолчал, потом улыбнулся: - Айвазовский сам грунтовал холсты только в самом начале, в сороковых годах, - в войлочных валенках по ним ходил. Был у нас в Питере один умелец, Айвазовского всю жизнь подделывал, так он даже валенки себе завел - точь-в-точь как у Ивана Константиновича. - Взгляд отца снова вернулся к картине. - Но эта картинка претендует на конец семидесятых - начало восьмидесятых годов, так что валенки в данном конкретном случае уже были не нужны.
Почетный академик Айвазовский к тому времени писал уже на фабричном грунте.
- Папа, а почему ты сказал, что подделыцик - гений?
- Так сразу и не объяснишь, - протянул отец. - Тот, кто рисовал эту работу, не просто досконально изучил манеру мастера, но научился её превосходно копировать. Весь свето-теневой расклад в голове держал и работал исключительно быстро. Мастерство высшего класса - а без него за подделку Айвазовского и браться бесполезно. Сам маэстро работал очень быстро. Рассказывали, что однажды пригласил его Куинджи в свой класс - показать студентам, «как надо писать моря». Так вот, по свидетельству очевидцев, Айвазовский за один час сорок семь минут успел начать и закончить работу размером сорок на шестьдесят сантиметров - полноценную картину маслом. И твой имитатор, Сашенька, пишет чуть ли не с такой же скоростью - а иначе опять же рентген покажет, что было несколько просушек, что работу откладывали, потом снова за неё принимались, слой за слоем прорабатывали да подправляли, а у Айвазовского этого просто не могло быть.
- Значит, это и есть основная трудность в подделке Айвазовского?
Отец отрицательно покачал головой:
- Нет, дочка, не в этом. Ты пойми, гениального мастера, а в особенности художника-реалиста подделать просто невозможно - это все равно что подделывать отпечатки пальцев. Не получится. Так что те, кто считает, что кругом одни фальшивки, которые-де от подлинников не отличишь, просто профаны. Весь этот вопрос о фальшивках - надуманный, и упирается он либо в малограмотных, либо в недобросовестных экспертов.
Александра вздохнула:
- Мы-то с тобой это понимаем, а суду как я доказывать буду?
Отец прикрыл работу ладонью:
- Не волнуйся, Сашенька, докажем как-нибудь. Пусть мы имеем дело с самым что ни на есть гениальным имитатором, на чем-нибудь он да и прокололся. - Он сделал паузу. - Ты вот что, иди спать, а я тут с работой поколдую. А завтра на свежую голову и поговорим.
Александра подошла и крепко обняла отца.