— Если получится, проберитесь в кабину, повредите топливопровод и подожгите машину, — устало произнес Ганс.
Члены экипажа потрясенно уставились на своего командира, как будто тот приказал им избавиться от любимого питомца.
— Сэр, дайте мне два часа! — взмолился механик. — Я сниму поршень с одной из наших подбитых машин и поставлю его сюда.
Ганс покачал головой, показывая на северо-запад:
— Враги будут здесь раньше, сынок. Подожги броневик.
Не дожидаясь ответа, Ганс медленно побрел вниз по склону холма в направлении машины Тимокина. Под его ногами хлюпала снежная кашица. Люди Тимокина уже вылезли наружу и теперь осматривали свой броневик, оценивая причиненный ему в бою ущерб. Завидев приближающегося Шудера, молодой командир улыбнулся:
— Ну, вот теперь знаете, как это бывает, сэр. Может, составите нам компанию во время очередной операции?
Ганс мотнул головой.
— Помоги мне залезть в машину и разбуди, когда мы доберемся до базы.
Протиснувшись в отверстие бокового люка, старый сержант свернулся в клубок рядом с паровым котлом. Там было тепло и уютно, и несколько секунд спустя Ганс Шудер уже спал.
Глава 14
Он вновь был на берегу озера. Первые лучи восходящего солнца, туман над водой – самое подходящее время для того, чтобы проснуться, сварить себе ароматного кофе и поджарить яичницу с беконом. Затем сесть в лодку и поплыть по неподвижной озерной глади, в которой как в зеркале отражаются гаснущие звезды. Такое чувство, что стоит нырнуть, и ты моментально вознесешься на небо.
Время от времени раздается всплеск, и по воде расходятся круги – это резвится форель, охотясь за мальками. Насади на крючок муху, закинь удочку и можешь не сомневаться: богатый улов тебе обеспечен.
Он смотрел на озеро, зная, что стоящие у него за спиной наблюдают и ждут. Он боялся встречи с ними, но какая-то необоримая сила вынудила его оглянуться. Это были они, темные и безмолвные, его воспоминания и сны, оборванные в середине и застывшие навсегда. Батальоны призраков, они замерли в шеренгах перед своим командиром. Как просто было теперь окунуться в прошлое, присоединиться к Джонни и всем прочим, остаться с ними навсегда.
— Джонни?
Джонни улыбнулся. Он снова был мальчиком, гордым из-за того, что на него обратил внимание старший брат. Смущенно улыбаясь, Джонни вышел из строя.
— Эндрю, что ты здесь делаешь?
— Я не знаю, Джонни.
— А мне кажется, что знаешь.
Эндрю опустился на мягкую траву, и студеная роса похолодила ему ладони. Обе. Он недоуменно посмотрел на свои руки. Странно, словно он никогда и не лишался одной из них.
Джонни сел рядом с ним, сорвал травинку и стал ее жевать.
— Ты всегда любил это место, помнишь?
Эндрю кивнул, не сводя глаз с озера. Детство, летний дом, старик, живший неподалеку, и соседские мальчишки, которые приходили сюда удить рыбу. Чудное лето, когда он жил здесь один, готовясь к экзаменам. Последнее прибежище, где он спрятался от всех в ту весну, приняв решение записаться в добровольцы. «Я всегда хотел вернуться сюда… Но я же здесь».
— Как ты попал сюда, Джонни?
Его брат улыбнулся:
— Далековато от тебя, правда? Да, я теперь здесь, мы можем возвращаться туда, где нам было хорошо.
Он хихикнул и мотнул головой в сторону луга позади хижины.
— Смотри, там я поцеловался в первый и последний раз. Это было прекрасно. В ночь перед тем, как отправиться к тебе в полк, я пришел сюда проститься с ней, и она обещала ждать.
— И что, ждала?
Джонни вздохнул:
— Нет, но ведь она жива, а я нет.
Эндрю снова взглянул на своего брата. Он был мертв – он мертв.
— Прости меня, Джон. Я не должен был разрешать тебе идти в армию.
— Я хотел этого, Эндрю. Это был мой долг.
— Тебе было всего семнадцать.
— Многим из тех парней было еще меньше.
Взгляд Джонни был направлен в лес, где среди деревьев плавали клубы тумана.
— Эндрю, что ты здесь делаешь?
— Я не знаю.
— Ты хочешь тут остаться?
Эндрю вновь перевел взгляд на озеро. Такое спокойное. Здесь все так спокойно. А мои дети? Их зов доносился к нему откуда-то издалека, словно они находились в мире теней, а реальным было только это место.
— Я мертв, Эндрю, — прошептал Джонни.