— Это вызывает у меня определенные воспоминания. — Подняв голову, она обвела взглядом элегантную комнату. — Долгие годы одна только мысль об этой столовой начисто отбивала у меня аппетит. Никогда не забуду, как я впервые ела здесь. — Она покачала головой. — Вот ужас-то был! Как многого я не знала!
— В этом не было твоей вины, — последовал глубокомысленный ответ.
— Да, но это мало утешало меня в моем унижении. Мне неоткуда было знать, что эта… — Сара подняла маленькую вилочку, — для салата, а большая — для основного блюда. Дома нас этому не учили.
— Тебе удалось это наверстать.
Сара бросила на него уничтожающий взгляд.
— Да, но уже после того первого провала. К тому времени ущерб уже был нанесен.
— Это было не так уж страшно.
— Для тебя. Не твоя душа разрывалась на части.
— Да-а, — задумчиво протянул Джеффри, после чего погрузился в молчание. Он тоже помнил их первый ужин. Ощущая ее скованность, он приложил все усилия, чтобы она чувствовала себя менее напряженно. Почему имело такое значение, какой вилкой она пользовалась? Сара была вежлива, правильно говорила и изо всех сил пыталась делать то же, что другие. Но его мать задалась целью смутить ее. О, как хорошо он это помнил! Даже тот факт, что старухи уже не было в живых, не умерил его злости.
— Ладно, — продолжала Сара более миролюбиво, — теперь ты можешь быть уверен, что я знаю, как вести себя. Я прочитала соответствующие книжки и поучилась у соответствующих людей. На этот раз твоя мать гордилась бы…
— Хватит! — взорвался Джеффри, так что она чуть не подпрыгнула от его неожиданно бурной реакции. Но он быстро взял себя в руки, сознавая, что его раздражение выплескивается не по адресу. — Я никогда не ставил под вопрос твои способности в этом отношении и не собираюсь делать это сейчас. — Откашлявшись, Джеффри вздохнул, ставя точку на этом разделе дискуссии. — Что меня интересует так это что было в Нью-Йорке.
Саре потребовалась минута, чтобы переключиться.
— В Нью-Йорке?
— Ты же сообщила новость своим знакомым, не правда ли? — Когда Сара кивнула, он быстро продолжил: — Как они это восприняли?
Подцепив листик салата, Сара жевала его, вспоминая первую встречу со своими ведущими сотрудниками, где эта новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Она также припомнила импровизированное собрание правления, состоявшееся на следующий день. Реакция была той же самой.
— Они были… поражены.
— В хорошем или плохом смысле?
— Скажем так: сообщение вызвало временное замешательство. — Замешательство… Неловкость… Она теперь уже профессионал по части урегулирования неловких ситуаций. В последнее время они казалось, ее просто преследовали.
— Почему? — спросил Джеффри с искренним интересом.
Отметив про себя как, наконец, расслабились его губы, Сара вспомнила, как нежно они целовали ее, но, отбросив эту мысль, она вернулась в настоящее.
— Это серьезная перемена, которая не могла не взволновать моих коллег.
— Что именно ты им сказала?
— Я сообщила им, что собираюсь открыть представительство в Сан-Франциско и буду ездить туда-сюда.
— Он изогнул бровь.
— Ты что, не сказала, что вышла замуж?
— Чувствуя себя явно струсившей, Сара, нахмурившись, изучала свои сверкающие ногти.
— Я… я думала подождать с этим до завтра.
— Почему, Сара? Почему ты не сказала им об этом с самого начала?
С точки зрения Сары, появление миссис Флеминг пришлось как нельзя более кстати: ее приход дал ей дополнительную минуту для придумывания отговорки. К сожалению, на это требовалось больше времени, чем на то, чтобы заменить салат кусочками филе-миньон, свежей брокколи, соусом «голландез» и рисом-фри. Вновь оказавшись наедине с Джеффом, Сара была не менее растерянной, чем до появления домоправительницы.
— Какая прелесть, — начала Сара, задумчиво рассматривая новую перемену блюд. — Миссис Флеминг просто сокровище…
Но Джеффри не желал принимать участие в ее отвлекающем маневре.
— Почему ты им не сказала, Сара?
Она набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула его.
— Честно говоря, я не собиралась вдаваться в подробности. У меня было достаточно неотложных забот. А у них возникли десятки вопросов и без упоминания о нашем браке.
Он стал расставлять все по полочкам.
— Они не знают, что ты когда-то была замужем.
— Нет.
— И ты не хотела им об этом говорить.
— Это ни к чему. Они лишь мои коллеги по бизнесу. Как бы я при этом ни ценила их как друзей, я стараюсь сохранять свою личную жизнь в секрете.
— Но ты скажешь им… — В его голосе звучала странная неуверенность, которая, наоборот, внушила уверенность Саре.
— Да. Я им скажу. — Вытянув левую руку, она принялась рассматривать широкий золотой ободок на пальце, который так долго ничто не украшало. — Они наверняка заметят, я ведь никогда не ношу колец.
Он подозрительно смотрел на нее.
— Ты шутишь. — Сара просто покачала головой, что не прояснило дела. — Ты что, хочешь сказать, что все время делаешь их, а сама никогда не носишь?
— Серьги, ожерелья, браслеты — да. Но не кольца.
— Так тебе неприятно носить это? — Он бросил мимолетный взгляд на ее палец.
Сара проследила за его взглядом. Именно в память об этом кольце, его важности, она больше никогда не носила другого кольца. Она пошевелила безымянным пальцем, словно взвешивая кольцо.
— Мне, конечно, понадобится время, чтобы привыкнуть, но оно меня не беспокоит. Обручальные кольца — это… нечто другое.
Ее голос звучал мягко, глаза расширились под пристальным взглядом Джеффри. Несколько секунд он сидел словно завороженный, а потом переключил внимание на собственную руку.
— Спасибо, Сара. Мне очень нравится это кольцо.
Когда он посмотрел ей в глаза, у Сары захватило дух. Он был ее мужем — чертовски красивым, — и сила притяжения между ними сейчас была сильной, как никогда. Один взгляд на него — и она заново пережила мгновения взаимной страсти. Сердце ее понеслось вскачь, Щеки загорелись румянцем. И она спросила себя, что произойдет сегодня ночью. Это был единственный вопрос, о котором они не договорились.
Но Джеффри явно не имел желания решать его сейчас. Глубоко вздохнув, он откинулся в кресле.
— Расскажи мне как ты собираешься устроить свой сан-францисский офис, — спокойно, но не допускающим возражений тоном сказал он.
Она не стала против этого протестовать. Когда дело касалось «Сара Маккрей Ориджи налз», она чувствовала под ногами самую надежную почву. Пока они ели, Сара рассказала ему о совещаниях, которые она провела в Нью-Йорке, о помощи, оказанной ей сотрудниками, о предварительных планах, которые она составила. Джеффри, со своей стороны и к ее удовольствию, сделал несколько ценных предложений относительно оптимального подхода к сан-францисской публике.
Впервые за этот день оба почувствовали себя раскованно. Для Сары это был благоприятный исход из состояния минувших дней, полных душевных мук, сомнений и колебаний. Сидя в этой столовой и ощущая полную гармонию в разговоре с мужем, она почти поверила в реальность происходящего. А обсуждать с Джеффом деловые вопросы на равных было для нее не менее захватывающим переживанием, чем физическое общение.
Вдруг откуда-то со стороны лестницы донесся плач Лиззи. Бросив на Сару встревоженный взгляд, Джеффри тут же поднялся и направился в холл, а она последовала за ним по пятам.
— Прошу прощения, мистер Паркер, — извинилась Кэрин. Хныкающая Лиззи, сжимая котенка одной ручкой, другую протянула Джеффри, который с готовностью взял ее. — Надеюсь, мы не помешали вашему обеду. Но она закапризничала. Я хотела вывести ее на прогулку. — Через руку у няни была перекинута розовая курточка-«парка» размером с пинтовую бутылку.
Джеффри нахмурился с притворной строгостью.
— И почему ты так себя ведешь? — нежно пробормотал он. — Капризничаешь? А я-то думал, что ты спишь. — Он взглянул на Кэрин, — Она хоть чуть-чуть поспала?