Он осторожно провел пальцем по моей щеке.
— Если бы я хотел очередную безмозглую дурочку с обложки календаря, для этого не стоило ездить в Шотландию.
И он не лгал. С тех пор как Оуэн ушел с брачного рынка, наше фото уже дважды появлялось в колонке «Замечены в городе». О'кей, так и быть, скажу правду. Не наше, а Оуэна. Я маячила на заднем фоне. Мое лицо выходило размытым, а имя не упоминалось, но я знала, что это я — не какая-то грудастая блондинка. Я знала это, и он знал это. Но девушки по-прежнему гонялись за ним. И целыми днями звонили.
— Я весь твой. — Он обнял меня и стал целовать. — Серьезно, что ты собираешься делать?
— Поработаю в своем садике на крыше, уберу зимнюю одежду. Высплюсь без помех.
Я вернулась домой и стала укладываться.
Глава 50
Я только что включила посудомоечную машину и уже шагнула к черному ходу, чтобы отправиться в Хитроу и успеть на десятичасовой рейс до Марселя, но тут внезапно ожил домофон. Клянусь, я подскочила, должно быть, футов на десять. Кто это может быть? Оуэн вылетел в Шотландию на личном самолете лорда Ричарда. Я знала, что они уже приземлились, потому что успела проверить, да и Оуэн позвонил — сказать, что все в порядке. Он тащил с собой тысяч на двадцать фунтов новехонького снаряжения для ловли лосося и самой изысканной в мире одежды.
— Почему бы и нам не купить такую компанию? — донимал он меня. — Она вполне впишется в наши остальные производства.
— Компанию по изготовлению рыболовного снаряжения? Да она тебе нужна, как дырка в голове, — заверила я. Оуэн, похоже, успокоился.
Я подошла к домофону.
— Да?
— Добрый вечер, Кик. Старший инспектор Томас Кертис. У вас найдется минутка?
Только этого мне не хватало!
— Разумеется, Томас. Подождите, хорошо? Я как раз собиралась принять ванну.
Я метнулась в спальню, сорвала парик и очки, сбросила одежду, сунула все это в шкаф, пытаясь одновременно сообразить, что ему нужно. Он уже примелькался в офисе, но с чего это вдруг появился здесь без приглашения? К тому же я ответила на все его вопросы. Он извел нас всех, докапываясь до истины, уточняя каждую деталь. Неужели что-то пронюхал о Трилистнике? Не может быть.
Во рту у меня пересохло. Я порылась в шкафу и накинула темно-бирюзовый халат из тяжелого китайского шелка с коралловой шелковой подкладкой и золотыми застежками-петлями из сутажа. Сунула ноги в шелковые шлепанцы, брызнула на себя духами и нажала кнопку, открывая дверь. Что еще оставалось делать?
Мой портплед стоял в заднем холле у черного входа. Сверху лежали сумочка и перчатки. Я бросилась на кухню, открыла чулан, швырнула все это туда и неожиданно вспомнила, что в глазах у меня коричневые линзы. Я уронила вторую в карман как раз в тот момент, когда он появился на площадке.
— Заходите, пожалуйста, — пригласила я и ощутила запах табака и слабый лаймовый аромат одеколона «Трампер».
— Что с вами? — встревожился он. — Что-то попало в глаз?
— Ничего страшного. Ресничка. Я уже вынула. Позвольте ваше пальто.
Он отрицательно покачал головой и сунул руки в карманы.
— Простите, что ворвался без звонка. Надеюсь, я не помешал.
Его взгляд вобрал одним разом меня и всю квартиру.
— Нет, — пожала я плечами. — Я как раз собиралась прилечь. Хотите кофе? Или виски?
— Пожалуй, немного виски было бы неплохо.
— Прекрасно. Я как раз собиралась выпить.
Я выбрала из своих запасов бутылку столетнего виски, поставила на стол хрустальные стаканы.
— Изумительная картина, — заметил он. — Это, случайно, не подлинный Ван Гог?
— Всего лишь школа, — пояснила я.
— Интересно, где это нарисовано. Такая красота. Думаю, это Прованс. Вы там были когда-нибудь?
— Однажды. Проводила с друзьями отпуск. Действительно очень красиво.
— Хотел бы я жить там, когда уйду на покой.
— Кто бы не хотел? Льда?
В голове застучали молоточки. За левым глазом билась резкая боль.
— Не стоит. Просто грех разбавлять такое виски.
— Согласна.
Слава Богу. Не хотелось бы идти на кухню. Он мог последовать за мной. Это Оуэн способен принять трилистник за капусту. Уверена, что Томаса Кертиса так легко не одурачишь.
Я налила виски на добрый дюйм, пригласила Томаса сесть и, протянув ему стакан, опустилась в любимое мягкое кресло, обтянутое красным с золотом дамасским шелком. Интересно отметить, что он даже не попытался заглянуть мне в вырез.
— Ваш приход — приятный для меня сюрприз. Салют.
Допивая виски, он продолжал осматривать комнату.