Мой личный охранник ничего не говорит с водительского места.
Хлоя фыркает.
— Видишь? Даже она не верит, что тебе можно доверять наедине с поисковой системой, сегодня. Тебе нужна здоровая дистанция от всего того, что тебя напрягает, Э. Технологический детокс.
— Хорошо. Как скажешь. — Я скрещиваю руки на груди и бросаю на нее свой лучший язвительный взгляд. — Эта фаза твоего плана хотя бы включает в себя еду? Потому что я умираю с голоду.
— Я уверена, что в кладовой есть все необходимое. Хотя я не была здесь уже довольно давно.
Мне приходит в голову тревожная мысль.
— Не может быть, чтобы Октавия была внутри, не так ли?
— Нет, Ваше Величество, — предлагает Галиция, встретившись с моими глазами на заднем плане. — Как вы и просили, мы начали отслеживать ее местонахождение. В настоящее время она проживает в поместье Бейнов.
— В смысле Рэмси Бейна? — Мой нос морщится от отвращения при упоминании бывшего командира королевской гвардии – одного из самых неприятных людей, с которыми я когда-либо имела несчастье встречаться. — Эти двое составляют подходящую пару...
— Мусор притягивает мусор. — Хлоя пожимает плечами. — Это наука.
Я фыркнула.
— Я просто рада возможности наконец-то увидеть Хайтауэр без членов твоей семьи, чтобы все усложнить. Я давно хотела его посетить. После всех тех историй, которые ты мне рассказывала, будет приятно лично увидеть, где ты выросла.
Где вырос Картер.
Хлоя долго смотрит на меня, не отвечая, на ее лице застыло непонятное выражение.
— Что? — спрашиваю я, моргая на нее. — У меня слюни на щеке или что?
— Нет, ты в порядке.
— Тогда почему ты так на меня смотришь?
— Просто так. — Она помахала мне своим телефоном. — Я собираюсь провериться у доктора Хесс. Ты сначала зайди внутрь, я тебя догоню.
— Я подожду тебя.
— Нет!
Мои брови приподнимаются от ее резкого тона.
— Извини, — бормочет она. — Просто... Мне нужно немного побыть одной, хорошо?
— Конечно. Извини. — Положив руку на ручку двери машины, я сужаю глаза на нее. — Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты ведешь себя как-то... не так.
— Просто заходи, ладно?
Я смотрю на Галицию, сидящую на водительском сиденье, но она просто пожимает плечами и вылезает из Майбаха. Я открываю свою собственную дверь и следую за ней к впечатляющему переднему фасаду особняка, насвистывая, когда в поле зрения появляются новые детали. Архитектура действительно изумительна.
— Нам разрешено здесь находиться?
Галиция смотрит на меня, забавляясь.
— Поскольку это ваше королевство, я полагаю, что вам разрешено идти куда угодно, Ваше Величество.
— Я имела в виду, безопасно ли здесь находиться. Обычно Риггс не разрешает мне выйти в этот чертов туалет без полного контингента стражников наготове.
— Мы регулярно проверяем все королевские владения. Кроме того, по периметру стоит отряд стражников. Уверяю вас, мы в полной безопасности.
— Тем не менее, я удивлена, что ты позволила Хлое уговорить тебя привезти меня сюда.
Губы Галиции искривились.
— Она привела хороший довод.
— Что ты имеешь в виду?
— Увидишь.
Я сужаю на нее глаза, но она не предлагает никаких дальнейших объяснений. И как только мы проходим через двери в фойе, все мое любопытство быстро сменяется благоговением.
— Ух ты, — пробормотала я, вращаясь по медленному кругу, задрав голову к высокому потолку. В другой жизни, если бы Лайнус взял меня в качестве своей дочери, это мог бы быть мой дом. Это практически дворцовый дом – совсем не похоже на полуразрушенный дом в Хоторне, где я провела свою юность.
Я прохожу по первому этажу, заглядываю в разные комнаты, провожу пальцами по старинной мебели. Поместье намного меньше, чем Уотерфордский дворец, но его внутреннее убранство не менее прекрасно. Возможно, даже больше. Произведения искусства на стенах могут посрамить Лувр.
Странно представить, как Картер и Хлоя в детстве бегали по этим позолоченным залам, скользили по толстым перилам лестницы, били ладонями по клавишам рояля в гостиной. Это не тот дом, где детей поощряют быть детьми. Интересно, оставляла ли Октавия им хоть немного пространства для радости?
Скорее всего, нет.
Эта карга не знает значения этого слова.
Я пробираюсь вглубь дома, настолько поглощенная картинами, написанными маслом на стенах, что даже не замечаю, когда Галиция отстает. Я также не замечаю, что Хлоя не догоняет меня, как она обещала, — то, что обычно вызывает тревогу в моей голове.
Я слишком увлечена, чтобы что-то заподозрить.
В конце концов, я оказываюсь в великолепной библиотеке. Я задыхаюсь, когда вхожу внутрь, потрясенная ее красотой. С обнесенными балконами, книжными полками от пола до потолка, перекатывающимися лестницами и множеством уголков для чтения, она напоминает мне ту, которую Чудовище подарило Белль в моем любимом диснеевском фильме детства.
День за окном стал пасмурным, не позволяя солнечным лучам проникать сквозь толстые оконные стекла. Бра приглушены до самого низкого уровня, что мало помогает осветить многочисленные ряды книг. Несмотря на темноту, мои глаза улавливают слабый мерцающий свет камина, идущий откуда-то из глубины библиотеки.
Заинтригованная, я направляюсь к источнику, влекомая им, как мотылек пламенем. Пробираясь между двумя высокими стеллажами, я провожу кончиками пальцев по десяткам пыльных корешков. Стук моих высоких каблуков заглушает плюшевый ковер, пока я пробираюсь все ближе к огню. Мое сердце, без всякой причины, начинает колотиться — барабанный бой необъяснимого напряжения.
Тук-тук.
Тук-тук-тук.
Тук-тук-тук.
Когда я дохожу до конца ряда, в поле зрения появляется камин... и я резко останавливаюсь. Мои руки падают с книг, мертвым грузом лежа на боках. Мое сердце сильно замирает в груди, а затем снова начинает биться с удвоенной скоростью.
Теперь все понятно — почему Хлоя ждала в машине. Почему Галиция отстала. Это была не случайность, а скорее... тщательно продуманная оркестровка.
Потому что у камина стоит мужчина с металлической кочергой в руке. Он стоит спиной ко мне, каждый широкий мускул его плеч полностью скрыт под тканью темно-серой рубашки, когда он наклоняется вперед, чтобы переставить горящие поленья. Его волосы длиннее, чем я видела раньше, и падают ему на глаза, когда он наклоняется.
Я резко моргаю, чтобы убедиться, что это не какое-то видение. Плод моего воображения, порожденный моими самыми тайными желаниями. Но когда я открываю глаза, он все еще стоит там.
Он реален.
Я должна издать какой-то звук — вздох, вздох, тоскливую ноту тоски, — потому что мужчина застывает и выпрямляется во весь рост. В замедленной съемке он поворачивается лицом ко мне, каждый мускул его тела напряжен.
Когда он видит меня, стоящую в мини-юбке и безразмерном свитере, кочерга выскальзывает из его руки и падает на мраморный пол. Вся кровь оттекает от его лица, как будто он увидел привидение.
— Ты.
Картер отшатывается назад, как будто его ударили. Наши глаза встречаются — лазурно-голубые, столкнувшиеся с изумрудно-зелеными, молния неверия и тоски, как два фронта бури, столкнувшиеся без предупреждения. Ряд эмоций мелькает на его лице так быстро, что трудно уследить за всеми.
Шок.
Возмущение.
Ярость.
Отчаяние.
Молчание тянется слишком долго. Очевидно, что он так же удивлен тем, найти меня здесь, как и я его. Никто из нас не знает, с чего начать.
Что сказать человеку, которого ты думал никогда больше не увидишь?
— Что ты здесь делаешь? — наконец произносит Картер, его позвоночник выпрямляется от напряжения.
— Что я здесь делаю? Что ты здесь делаешь? Ты должен был быть в Швейцарии.
— Я вернулся.
— Ясно.
Я прикусила язык, чтобы сдержать слова, пробивающие себе путь в горло. Я хочу спросить, почему он вернулся в Германию и не удосужился сообщить мне. Я хочу спросить, почему он прячется в доме своего детства, как беглец. Я хочу спросить, скучал ли он по мне, эти долгие недели, которые мы провели в разлуке.
— Ты знала, что я здесь?
Я вздрагиваю от этого вопроса.
— Конечно, нет. Ты думаешь, я устрою тебе засаду после того, как мы расстались?
— Так это просто случайное совпадение?
— Нет, — бормочу я. — Это Хлоя. Она должна была знать, что ты здесь и... — Я прервалась.
И решила устроить нам «родительскую ловушку».
Его хмурый взгляд усиливается. Хотелось бы мне, чтобы он не выглядел так сексуально.