Симмс сцепил руки вместе.
— Ваше Величество, я понимаю, что был главным защитником этого союза. Но за последние несколько недель я бы не сказал, что не заметил заметных изменений в вашем поведении... — Его глаза избегают моих, решительно изучая столешницу. — Вы замкнулись в себе. Тихая. Бледная. Совсем не похожи на себя обычную. Леди Моррелл заметила это, как и ваша сестра. Даже ваши охранники выразили беспокойство.
— Что тебе от меня нужно? — устало спрашиваю я. — Должна ли я скакать по коридорам, насвистывая веселую мелодию? Может быть, крутить колесики? Прыгать от радости от перспективы брака без любви с человеком, вся семья которого меня ненавидит?
— Нет, это не...
— Должна ли я сделать то, чего так явно хочет дворянство? Отказаться от короны? Позволить Октавии Торн управлять троном по доверенности? — Саркастическая грань окрашивает мои слова. — Конечно, это приведет Германию к временам мира, процветания и равенства.
— Нет, Ваше Величество, это не то, чего все хотят. Вы – наш истинный государь. Сместить вас с трона означало бы удалить бьющееся сердце из нашей страны.
— Тогда зачем ставить под сомнение помолвку? Зачем саботировать нашу хорошо спланированную политическую стратегию в последний момент?
Симмс нервно сглотнул, выглядя немного покрасневшим.
— Я прошу прощения, если я перегнул палку. Я просто подумал, что кто-то должен что-то сказать или... Или дать вам возможность, по крайней мере, передумать.
— Я не уверена, снисходительно ли это или утешительно, но я ценю твои чувства, Симмс.
— Ваше Величество... Я поддерживаю ваш брак с Олденом Стерлингом. Я считаю, что это правильный шаг для вас – политический, финансовый и социальный. Я не собирался ставить под сомнение этот союз; я лишь хотел пролить свет на его окончательность.
— Хоть раз в жизни скажи прямо, Симмс.
— Хорошо. — Его обеспокоенный взгляд находит мой. — Как только этот пресс-релиз выйдет в свет, его уже не вернуть назад. Нельзя нарушать королевскую помолвку. Это разрушит ваш общественный имидж. Поэтому... вы должны быть уверены, без тени сомнения, что это то, чего вы хотите.
Я долго смотрю на него. Взвешивая его слова. Позволяя их массе затвердеть и осесть в моем сердце, добавляя к бремени, которое копилось там последние две недели, с того дня, когда прошел референдум. С того дня, когда Людвиг вышел из тени и начал свою кампанию против меня, а Октавия из-за кулис дергала за ниточки своих марионеток. С того дня, когда я оставила Хайтауэр — и свои мечты о другом будущем с другим мужчиной — позади.
Навсегда.
Ты должна быть уверена.
Без тени сомнения.
Это то, что тебе нужно.
— Симмс.
— Ваше Величество?
— Отправь пресс-релиз.
Не говоря больше ни слова, я покидаю комнату.
Мне нужно разыскать жениха. А затем встреча гостей. Помолвка, о которой нужно объявить. И нет времени оглядываться на то, что могло бы быть.
— ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, Лорд Стерлинг – самые теплые пожелания вам обоим в связи с предстоящей свадьбой.
— Благодарю, — говорит Олден, пожимая руку напыщенному человеку, чей титул я не могу запомнить. — Мы очень ценим вашу поддержку.
Я жестко улыбаюсь, когда мужчина кланяется и, наконец, уходит, уже приготовившись к следующему доброжелателю.
Мы приветствуем людей уже почти три часа — нескончаемый парад знати, приехавшей в замок, чтобы выразить свое почтение объявлению о нашей помолвке. Группа официальных дворцовых фотографов щелкает затворами, пока мы стоим на помосте, наши ноги медленно немеют, пока сотни немцев бормочут поздравления и выражают свое счастье.
Королевская свадьба, как интересно!
А вскоре после этого... королевский ребенок!
Я поджимаю колени, чтобы держаться прямо, и радуюсь, как будто это самый счастливый день в моей жизни. Периодически Олден бросает на меня обеспокоенные взгляды, кажется, чувствуя мое беспокойство, но ничего не говорит. Он слишком занят приветствием своих будущих подданных, чтобы задаваться вопросом о психическом состоянии своей будущей жены.
Жена.
Какое странное слово.
Не могу сказать, что я когда-нибудь думала, что выйду замуж в двадцать один год. Но опять же, я никогда не думала, что стану королевой в двадцать один год. Или сиротой в двадцать один год. Или, по словам Хлои, самым популярным пользователем социальных сетей во всем свободном мире в двадцать один год.
Жизнь принимает странные повороты; все, что вы можете сделать, — это держаться крепко и надеяться, что не разобьетесь. Справиться со своими обстоятельствами наилучшим возможным способом.
Для меня это означает то же самое, что и для многих королевских особ, которые появлялись раньше: стратегический союз, созданный в узах брака по расчету.
Я смотрю на своего будущего мужа — его точеные, почти тонкие черты лица. Его подтянутая талия. Его чисто выбритая линия челюсти.
Он выглядит элегантно в своем сшитом на заказ костюме. Его галстук бледно-голубого цвета идеально подходит к моему платью. Его платиновые локоны уложены с особой тщательностью, ни одной пряди на месте. Он выглядит как будущий правитель.
Будущий король.
Чувствуя мой взгляд, он смотрит на меня с мягкой улыбкой. Он выглядел так же, как и неделю назад, когда мы заключали брачный договор под тщательным наблюдением Симмса, Леди Моррелл и двух юрисконсультов.
Спокойный.
Утешительный.
Умеренный.
— Как ты держишься, моя дорогая?
Я пожимаю плечами.
— Настолько хорошо, насколько можно было ожидать.
Он берет одну из моих рук в свою, его кожа мягкая и теплая. Я слышу, как щелкают затворы фотоаппаратов, когда он переплетает наши пальцы.
Как нежно.
Как мило.
Как подлинно.
— Только еще час или около того, — уверяет он меня низким голосом. — Потом все будет кончено. По крайней мере, на сегодня.
Я вздыхаю.
Мы оба знаем, что это никогда не закончится. До конца наших дней это будет нашей реальностью. Позирование для прессы. Пожимание рук. Широкая улыбка.
Идеальная королевская пара.
Я вынимаю свою руку из руки Олдена, когда другая пара поднимается на платформу, чтобы поздравить нас, и приветствие замирает на моих губах.
— Баронесса Най, как хорошо, что вы приехали...
И так далее, и далее.
Столкнувшись с морем жеманных улыбок и фальшиво-ярких благословений в честь нашей свадьбы, я могу только надеяться, что этот стратегический ход сработает; что волки, кружащиеся в этом зале, прекратят поддерживать короля Людвига, когда я выйду замуж в их кругах голубых кровей.
Королевы простолюдинов больше нет.
Сам Людвиг где-то здесь, бродит среди канапе и официантов. Мы впервые оказались в одной комнате, впервые нас представили в официальном качестве.
Должна признаться, он не тот, кого я ожидала увидеть. В нем нет харизмы лидера, искры революционера. Его личность тусклая, как и его волосы цвета коричневой воды.
С мягким, дрожащим голосом — и соответствующим ему типом тела — он стоял передо мной, как застенчивый ребенок, едва способный встретить мой взгляд или пробормотать надлежащее приветствие. Если бы я не знала его, я бы сказала, что он действительно испугался встречи с Ланкастерской львицей.
Мне было почти жаль этого человека — незадачливая газель, не способная справиться с политическими схемами, в которые он оказался втянут. Без Октавии, которая поддерживала бы его как жизнеспособного кандидата на мой трон, он мог бы просто рухнуть под тяжестью собственных недостатков.
К сожалению, не все мои враги обладают такой слабой конституцией. Как дьяволица, доставленная прямо из самого внутреннего кольца ада, Эва Стерлинг подходит к помосту, злобная улыбка уже застыла на розовых губах.
— Сестра, — жестко произносит Олден в приветствии.
— Брат, — холодно усмехается она в ответ. — В какую передрягу ты попал. Мать и отец просто вне себя.
— Я полагаю, они послали тебя сюда, чтобы выразить свое разочарование?
— Естественно. Не то чтобы они могли приехать сами – ты поставил их в весьма затруднительное положение, связавшись с самозваной королевой.
— Единственная самозванка здесь – это ты, сестра. Зачем ты на самом деле пришла?