Улыбка на моих губах такая же жесткая, как и мой тон.
— Нам пора идти. Не хотелось бы опоздать на собственную свадьбу.
Хлоя смотрит на меня обеспокоенными глазами, когда я поворачиваюсь, чтобы в последний раз покинуть свои покои, каждый шаг роботизирован. Сегодня вечером, когда я вернусь, я буду спать в новом Восточном крыле... с моим новым мужем.
Я медленно иду по коридору. С таким количеством ткани на теле я не могу двигаться быстрее, чем ползком. Мне нужны три помощника, чтобы нести мой поезд.
Поход в туалет превращается в приключение.
— Э... — Хлоя озабоченно жует нижнюю губу – половина ее розовой помады уже испорчена. В остальном, она – само очарование; ее платье подружки невесты, мерцающее золотом, потрясающе смотрится с ее бледной кожей, стройным телосложением и рыжими локонами. — Ты в порядке?
— Я в порядке, — отвечаю я автоматически, не отрывая глаз от пола перед собой. Мы приближаемся к лестнице, чтобы сориентироваться, мне потребуется все мое внимание.
Не думай ни о чем другом.
Просто сосредоточься на пути прямо перед тобой.
Один шаг за раз.
— Э...
— Я сказала, что я в порядке.
— Конечно. Если ты так говоришь...
Она не звучит убедительно, но я все равно продолжаю идти, надеясь, что она оставит эту тему. Вздохнув, она опускается на ступеньку рядом со мной, протягивая руку для поддержки, когда мы достигаем лестницы. Я слышу, как Леди Моррелл и ее помощники позади нас разбираются с моим поездом, пока мы спускаемся. Их возбужденная болтовня действует мне на нервы, как гвозди на меловую доску.
Весь домашний персонал собрался в Большом зале, чтобы посмотреть, как я ухожу. Я замечаю Симмса во главе группы, а также дюжину других лиц, которые я хорошо знаю. Патриция, главный повар. Ганс, хозяин конюшни. Деррик, паж.
Большинство женщин вытирают слезы, глядя, как я прохожу мимо. Даже мужчины немного краснеют, глядя на меня в моем платье.
Галиция и Риггс стоят у парадного выхода, одетые в свои формальные мундиры — военно-морские с двубортными золотыми пуговицами, с пристегнутыми к бокам шпагами.
Они распахивают двери и видят строй королевских гвардейцев, стоящих в строю под проливным дождем, их позвоночники жесткие, как прутья, а лица смотрят прямо вперед. Они спускаются по ступенькам прямо к ожидающему их лимузину.
Риггс свистит, и, без прощания, каждый гвардеец в перчатке тянется к эфесу и достает меч. Вот только я быстро понимаю, что это вовсе не мечи — это зонтики. Они раскрываются в унисон, мгновенно создавая защиту от дождя для моего пути к машине.
Я смотрю на Риггса и впервые за весь день умудряюсь правильно улыбнуться.
— Спасибо.
— С удовольствием, Ваше Величество. — Он подмигивает. — И поздравляю вас со свадьбой.
Улыбка сходит с моего лица.
Я поворачиваюсь и начинаю идти, почти не заботясь о том, чтобы избежать худших луж. Позади меня Леди Моррелл визжит по поводу моего платья, но ее голос звучит за миллион миль от меня. Онемение внутри моей грудной клетки распространяется наружу, захватывая все мои чувства, пока весь мир не кажется совсем далеким.
Просто продолжай двигаться.
Просто не думай.
— Эмилия, — говорит Хлоя, как только мы усаживаемся в машину – редкое использование моего имени. — Ты меня пугаешь.
— Я в порядке, — отвечаю я на автопилоте.
— Ты не в порядке. Ты как... человек-стручок. — Она машет рукой перед моими глазами. — Алло? Там есть кто-нибудь? Есть кто-нибудь дома?
Не обращая внимания на ее выходки, я поворачиваюсь и смотрю в окно. Я думала, что ненастная погода отпугнет толпы, но, когда мы едем по Васгаарду в моем белом Роллс-Ройсе, улицы заполнены миллионами немцев в пластиковых пончо и непромокаемых плащах.
— Говорят, если в день свадьбы идет дождь, это к удаче, — говорит Леди Моррелл с сиденья напротив моего. — Когда человек завязывает узел, так сказать... мокрую веревку гораздо труднее распутать, чем совершенно сухую.
Хлоя насмехается.
— Это просто дурацкое клише, придуманное, чтобы успокоить невест.
— Мисс Торн, ваше отношение не способствует делу...
Я быстро отключаюсь от них.
Не думай.
Не думай.
Не думай.
Вскоре мы прибываем в Виндзорское аббатство. Толпа здесь в два раза гуще и в десять раз громче, она радостно приветствует мой лимузин.
Между камерами прессы, репортерами и прохожими улицы заполнены до отказа — это бурлящий океан намокших шляп и зонтиков. Окружающие здания также заполнены людьми. Люди выглядывают из всех доступных окон, перегибаются через перила балконов, ютятся на крышах под проливным дождем.
Все они надеются хоть мельком взглянуть на меня.
Все ждут с радостью в сердце, взволнованные перспективой этого королевского союза.
Мы останавливаемся у обочины, и я напрягаю плечи, чтобы противостоять неизбежному. Паж подбегает к двери и распахивает ее, впуская волну звука. Он врезается в меня, вибрируя до самых костей.
Леди Моррелл и ее приспешники выходят первыми, стоя у двери, чтобы помочь мне выйти. Сквозь стеклянное окно с водяным бисером я вижу, как на ступенях снова формируется перчатка королевской гвардии. Ждут меня.
Пора идти.
— Э. — Хлоя хватает меня за руку, останавливая. — Мне все равно, что кто-то говорит – ты не обязана делать это, если не хочешь.
Леди Моррелл издает звук глубокого страдания, слышимый через щель в двери.
— Мисс Торн! Как вы могли сказать такое? И сейчас, как никогда?
— Не обращай на нее внимания. — Хлоя пристально смотрит мне в глаза, выражение ее лица намеренное. — Я серьезно. Мы можем сбежать. Ключи в замке зажигания. Скажи слово – я перепрыгну через перегородку, заведу двигатель и увезу нас отсюда к черту.
Я делаю глубокий вдох, позволяя воздуху заполнить легкие, а затем медленно выдыхаю его через нос. На одно безумное мгновение я закрываю глаза и позволяю себе представить это — двух сестер на открытой дороге. Сбежавшая невеста и выздоравливающая наркоманка, уносящиеся к черту на кулички. Пропустить все то дерьмо, которое на нас вылилось за последние несколько месяцев. Начинаем все сначала в новом месте. Жить так, как, черт возьми, мы решили, без участия наших семей, политических экспертов или социальных советников.
Это хорошая фантазия.
Я прокручиваю ее в голове, смакуя ее сладость. Но как только я глаза открываются, фантазия испаряется как туман.
Хлоя снова сжимает мой бицепс.
— Ну что? Что это будет?
Положив свою руку поверх ее, я сжимаю ее в ответ, один раз... затем медленно вытягиваю ее и сжимаю повторно.
— Хлоя. Если я чему-то и научилась за последние несколько месяцев, так это тому, что ты не можешь обогнать судьбу. Она всегда настигает тебя в конце концов. — Я натягиваю на губы улыбку и надеюсь, что она выглядит более убедительно, чем кажется. — Посмотри на них всех там. Ждут меня. Свою королеву. Я не могу их подвести. Я не подведу их.
— Но, Э...
— Я люблю тебя, сестра. — Я смахнула слезы. — Мне нравится, что ты прикрываешь меня, несмотря ни на что. Но сейчас... Мне нужно, чтобы ты стояла рядом со мной, как моя подружка невесты. Мне нужно, чтобы ты несла мою фату, держала меня за руку и поддерживала, когда я споткнусь. — Паника закрадывается в мой голос; я изо всех сил стараюсь подавить ее. — Потому что если ты этого не сделаешь... Я не думаю, что смогу пройти через это. А я должна пройти через это, Хлоя. Я должна.
Хлоя долго смотрит мне в глаза, потом кивает.
— Пойдем, устроим тебе свадьбу.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ЭТО САМАЯ долгая прогулка в моей жизни.
Вверх по каменной лестнице, моя некогда прекрасная вуаль волочится за мной, как полупрозрачный слизняк. Через богато украшенные деревянные двери, которые проливают теплый свет свечей из собора внутри. Через порог из мрамора и стали, разделяющий мое прошлое и будущее. Вниз по аллее из лепестков цветов, их красота рассыпается под моими ногами. На алтарь из золота, где ждет красивый мужчина в белом костюме.
Я не знаю точно, как долго длится процессия. Где-то между пятью минутами и пятью годами. Я чувствую оцепенение. Полусонное. Как будто все это происходит с кем-то другим или разворачивается во сне.
Я пытаюсь рассмотреть лица людей, идущих к алтарю, но их так много. Я не вижу среди них ни одного человека, которого бы я узнала. Ни одного человека, который бы что-то значил для меня. Просто скамья за скамьей аристократов, их выражения невозмутимы, пока я проплываю мимо в облаке шелка.