— Такси!.. Говорит Семен Семенович Горбунков… Да, да, Горбунков… Пришлите такси к ресторану «Плакучая ива»… Срочно… Спасибо!
Повернувшись к двери спиной, он достает пистолет, вставляет в него обойму и, переложив оружие в брючный карман, решительно выходит из кабины. Теперь он готов к любым неожиданностям.
И Граф уже готов к началу своей операции, Старик официант Федя за это время успел не только великолепно сервировать его стол, но и обслужить Незнакомца, перед которым стоят запотевший графинчик и холодная закуска.
Незнакомец по-прежнему внимательно рассматривает усаживающегося за столик Семена Семеновича.
— Ну-с, — приступает к делу Граф, разливая коньяк в большие винные рюмки. — Начнем, пожалуй…
— Стоп, стоп, мне хватит. Я много не могу пить…
— Первую до дна!
Семен Семенович исподтишка смотрит на Незнакомца. Незнакомец в свою очередь смотрит на него.
— Ага, следит, — звучит внутренний голос Семена Семеновича. — Пусть видит, что я пью… — И он поднимает свою рюмку: — За твою премию!
— Дай бог не последнюю!..
Друзья чокаются, и Семен Семенович с отмщением, словно горькое лекарство, прокатывает коньяк.
— Закусывай! — командует Граф и, не теряя времени, тут же наливает по второй. — За твое здоровье, Сеня!
Семен Семенович хочет отказаться. Он косится на Незнакомца. Слегка повеселевший внутренний голос Семена Семеновича размышляет: «Клюет на живца! Ну, если для дела…»
И он выпивает вторую рюмку, с удивлением обнаруживая при этом, что она вызвала уже меньшее отвращение.
Он оборачивается к Незнакомцу, чтобы проверить его реакцию. А тот, широко улыбаясь, поднимает свой бокал, приглашая Семена Семеновича выпить вместе.
Слегка захмелевший Семен Семенович хватает большой фужер и требовательно обращается к Графу:
— Гена, ты что ж не наливаешь?
Приятно удивленный Граф наполняет его фужер до краев.
— О-о-о! — одобрительно восклицает он и на радостях от того, что операция развивается наилучшим образом, наполняет и свой фужер.
А Семен Семенович, улыбнувшись Незнакомцу и подняв бокал, лихо выпивает его.
Раздаются громкие аплодисменты. Но эта овация относится не к гусарскому подвигу Семена Семеновича, а к герою празднества за банкетным столом в соседней нише.
Там, как мы уже сказали, чествуют того самого бухгалтера, который нашел клад и сдал его государству.
— Ваши аплодисменты я отношу не на свой личный счет, а на счет всего нашего замечательного коллектива, который меня вырастил и воспитал, — скромно и проникновенно говорит виновник торжества. — Я уверен, что каждый из вас, когда найдет клад, поступит точно так же, как и я, потому что самый ценный наш клад — это наши люди…
Перекрывая вновь вспыхнувшие аплодисменты, кто-то из участников банкета громко спрашивает:
— А премию куда девать будете?
— На полагающуюся мне по закону премию я, по совету друзей, решил приобрести автомашину «москвич»… Новая модель…
Вспыхивают аплодисменты.
…Граф оценивающим взглядом определяет степень опьянения своего клиента, говорит ему: «Сеня, я сейчас…» — и выходит на улицу.
Маршевым шагом он идет по асфальтовой дорожке, строго на север. Проходя мимо куста шиповника, он подает сигнал свистом. Куст отвечает.
— Клиент дозревает… Будь готов… — бросает на ходу Граф, продолжая свой марш по асфальтовой дорожке.
А в зале к столику Семена Семеновича подходит Незнакомец:
— Не узнаешь?
— Нет, — отвечает Семен Семенович, даже не взглянув на собеседника.
— Не возражаешь? — указывает Незнакомец на стул Графа.
— Не возражаю…
Тот садится, и Семен Семенович понимает, что операция вступает в решающую фазу: нехитрым способом Незнакомец познакомился с ним и сейчас будет спаивать. А вызванной через таксомоторный парк подмоги что-то не видно.
— Значит, не узнаешь? — интригует Незнакомец. — Может, выпьем?
— Выпьем! — с обреченной готовностью отвечает Семен Семенович, все еще не решаясь взглянуть в лицо противника.
Они выпивают.
— Я тебя тоже не сразу узнал, — говорит Незнакомец. — Усы-то зачем сбрил?
Поскольку Семен Семенович никогда не носил усов, этот странный вопрос заставляет его поднять глаза и наконец посмотреть на своего собеседника.
А тот с доброй улыбкой смотрит на него, и жесткое лицо Незнакомца неожиданно становится обаятельным.
— Простите, что вы сказали?
— Я говорю, усы-то зачем сбрил, дурик?
— У кого? — растерянно спрашивает Семен Семенович, сбитый с толку этим непредвиденным ходом противника.