— Щерт побьери! —снова заканючил писклявым голосом Бурулисто и начал легонько, но довольно настойчиво подталкивать Семен Семеныча к двери.
Глядя Горбункову в глаза, Педро несколько раз выразительно потыкал пальцем в свои наручные часы и затем, высоко подняв обе руки, издал звук, имитирующий гудок теплохода:
— У-у-у! Михаил Светлов!
— Джиги, джиги! — сказал Бурулисто, что, скорее всего, могло означать: «Торопись! Торопись!»
Теперь они оба настойчиво выпроваживали на улицу Горбункова, то обнимая за плечи, то подталкивая в спину. Семен Семеныч, прижимая к себе здоровой рукой скомканный пиджак, покорно двигался к выходу.
Контрабандисты не переставая хихикали и перебрасывались непонятными Семен Семенычу репликами, не пытаясь скрыть искреннего ликования.
Резкий солнечный свет ударил в глаза, и Горбунков, прищурившись, растерянно потоптался у аптечного порога, не решаясь идти дальше. Ему вдруг снова подумалось, что все происходящее — не что иное, как продолжение какого-то странного сна.
Словно под гипнозом, он нерешительно сделал несколько шагов в том направлении, откуда пришел, однако Бурулисто, положив обе ладони ему на плечи, заставил его развернуться.
— Ату! — ласково сказал он и пальцем указал дорогу.
Семен Семеныч послушно поплелся прочь.
* * *
Кеша не знал, пребывая в глубоком отчаянии, сколько времени ему понадобилось, чтобы прийти в себя. Уняв, наконец, рыдания, он, все еще обхватив голову руками, стал лихорадочно соображать, что же делать дальше. Оставаться здесь, в этой западне, уповая на чудо, было нельзя. Он мысленно попытался представить себе ту замысловатую траекторию, которая его сюда привела. Он, конечно, не догадывался, что находится всего в нескольких минутах ходу от Фиш-стрит.
Заметив узкий проем между домами в десятке метров от того места, где он стоял, Кеша решил снова попытать счастья, хотя времени до отплытия теплохода оставалось в обрез.
Проплутав еще некоторое время по узким лабиринтам, он вышел, наконец, на улицу, которую так долго искал. В противоположном ее конце красовался огромный красный крест, нарисованный на белом квадрате и укрепленный перпендикулярно стене над входом в аптеку. Заметив крест, Кеша кинулся к нему со всех ног. Издалека завидев валявшуюся у входа в аптеку все ту же арбузную корку, которая всего каких-то полчаса назад роковым образом повернула судьбу Семен Семеныча, он замедлил шаг и внимательно оглядел все еще сидящих на пороге аптеки Бурулисто и Педро. Безразличие в их взглядах несколько озадачило Кешу, но времени на размышления не оставалось.
Подойдя к корке, Кеша прицелился каблуком, резко наступил на нее и, широко раскинув руки и выставив вперед одну ногу, добросовестно исполнил падение на землю.
Педро обратился к Бурулисто с каким-то вопросом, даже не взглянув на Кешу. А тот, продолжая сидеть посреди улицы, повернул голову и громко сказал:
— Черт побери!
Контрабандисты, собравшиеся уже было удалиться, словно по команде оглянулись на Кешу. Молчание длилось довольно долго. Не выдержав, Кеша оперся двумя руками о землю и, спружинив на локтях, несколько раз для убедительности приподнял тело вверх.
— Черт побери,— уже более категорично заявил он, не сводя взгляда с контрабандистов.
Те переглянулись, но не тронулись с места.
Кеша начинал терять терпение. Многозначительно сложив щепоткой пальцы, он высоко поднял руку и, коверкая слова, полагая, что так его скорее поймут, громко повторил:
— Щьерт по-бие-ри!
Все трое снова молча уставились друг на друга. Кеша явно нервничал.
— Что он там бормочет? — насторожился Педро и вопросительно посмотрел на Бурбулисто.
— Да я и сам ничего не понимаю,— испуганно забормотал тот.
Жуткая догадка пришла им в голову одновременно, и так же одновременно их прошиб холодный пот. Не сговариваясь, они бросились к Кеше и дружно склонились над ним, больно стукнувшись при этом лбами.
Кеша обрадованно улыбнулся.
— Руссо? — испуганно спросил его Педро. Лихорадочно тыкая себя пальцем в грудь, Кеша утвердительно закивал:
— Руссо, руссо, руссо!
Контрабандисты дружно присели на корточки, испуганно вглядываясь в возбужденное Кешино лицо.
— Михаил Светлов? — дрожащим голосом спросил Педро.
— Да, да, да! Это я! Я!
Кеша выставил вверх руку, ожидая, что ему помогут подняться с земли. Но этот жест был оставлен без внимания, так как между Педро и его напарником начался молчаливый, но очень насыщенный диалог. Словно два боевых петуха, готовые вот-вот сойтись в смертельной схватке, они налитыми гневом глазами смотрели друг на друга.
Медленно выпрямившись, они, словно по команде, уперлись руками в бока. Казалось, еще мгновение — и они начнут бодаться невидимыми рогами. Первым нарушил молчание Педро:
— Куда ты смотрел, старый осел? — гневно выдохнул он прямо в лицо Бурулисто.
Тот хотел вначале огрызнуться, но, подумав мгновение, попытался оправдаться:
— Ты же слышал, что тот тоже сказал пароль. Ты же слышал, он четко сказал: «Черт побери».
— Черт побери! Черт побери! — язвительно передразнил его Педро.— Тебя, идиота, ничего не стоит обвести вокруг пальца любому прохвосту! Да ты представляешь себе, что мы потеряли? Представляешь, что теперь будет?! Кретин!
Бурулисто в ответ гневно сверкнул глазами и, разрезая ладонью воздух, визгливо крикнул:
— Сам кретин! Я смотрел туда же, куда и ты!
— У тебя вместо головы — задница! Вот ею ты всегда и думаешь! А в результате нам — хана!
— Слушай, пошел бы ты к черту! Чего ты на меня орешь?! Это у тебя ослиные мозги! Думай лучше, что теперь можно сделать!
— А что ты сделаешь?! Все, что мог, ты уже сделал! Тебя давно придушить пора! Старый идиот...
Смысл этого содержательного темпераментного диалога не был понятен Кеше, Он переводил взгляд с Педро на Бурулисто и обратно, нетерпеливо подергивая головой.
Беседа, однако, затягивалась, и казалось, ей не будет конца. Вероятно, случись она при других обстоятельствах, подобная сцена могла бы позабавить заезжего русского неистощимым каскадом эмоций и яркой выразительностью жестов. Но Кеше сейчас явно было не до экзотики. Он, выждав короткую паузу в потоке незнакомых слов, сделал попытку остановить готовых вот-вот сцепиться в драке не на жизнь, а на смерть контрабандистов:
— Товарищи! Товарищи! Нам надо торопиться! Времени остается очень мало!
Но те не реагировали, продолжая наскакивать друг на друга. Их речь превратилась в непереводимую игру слов с использованием только им понятных местных идеомати-ческих выражений.
— Да что здесь происходит, черт побери?! — гневно вскричал Кеша.
Его внезапно изменившийся тон отрезвил, наконец, разъяренных контрабандистов. Они вспомнили о сидящем на земле человеке и помогли ему подняться.
Кеша сразу же многозначительно вытянул вперед левую руку, а правой указал на дверь. В ответ Педро и Бурулисто дружно покачали головами.
— Не понял,— дернул головой Кеша.
Перейдя на международный язык жестов, все трое потратили еще минут десять, чтобы разобраться в произошедшем. Поняв, наконец, что до него в аптеке побывал не кто иной, как его попутчик Горбунков, а также узнав, что тот в течение всего ритуала с наложением гипса находился в обмороке, Кеша немного успокоился. Его, конечно, расстроило то, что такой гениальный и тщательно продуманный план был практически сорван, но ведь могло быть и хуже!
Употребив весь свой небогатый запас иностранных слов, Кеша кое-как объяснил незадачливым контрабандистам, что, может быть, еще не все потеряно, хотя