Он пожал плечами.
— Откуда бы я мог узнать?
— Мало ли откуда. Может, сам отец тебе и сказал!
— С чего бы ему говорить? Вообще, почему тебя так волнует эта тема?
Марина решила пойти ва-банк. Каким бы гениальным актёром он ни был, она всё-таки его «расколет»!
— Потому, что мне стало кое-что известно.
— Не понимаю, — поражённый её тоном, он посмотрел на неё внимательней. — Деньги, которые достались тебе по завещанию, ты получишь, тут не предвидится проблем.
— Ты узнал о содержании завещания задолго до его оглашения и решил завладеть деньгами! — произнесла она звенящим от волнения голосом. — Только ради этого ты и прилетал в Москву!
— Постой-постой…
— Да, ты прилетал в Москву, чтобы познакомиться с той, которой достались отцовские деньги, запудрить ей мозги, быстренько жениться на ней и завладеть капиталом после смерти отца!
Он вытаращил на неё глаза:
— Ничего не понимаю. Это ты обо мне говоришь?
— Скажешь, всё было не так?
Он даже растерялся. Ничего подобного ему и в голову не приходило.
— Конечно, не так! Я полюбил тебя ещё в тот день, когда мы встретились на даче.
— А зачем, в таком случае, ты утаил от следствия, что я украла бриллианты?
— Потому что так было лучше для всех нас. Прежде всего — для тебя.
— Нет! Потому что если бы меня посадили в тюрьму, то шестьдесят пять миллионов долларов тебе бы никогда не достались!
Виктор был настолько поражён, что не нашёлся сразу, что ответить.
— Марина, — он, наконец, собрался с мыслями. — Давай попробуем рассуждать логически. Какой смысл мне было замышлять женитьбу на тебе с целью получения денег, когда отец был жив и в любое время мог изменить завещание?
— Да, вот именно, когда был жив! — произнесла она гневно.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что это я устроил на него покушение?
— Я этого не утверждаю, но его убийство в тот день, когда он собирался лететь в Лондон, выглядит очень странным! После его смерти ты получил возможность спокойно приступить к осуществлению своего плана. Заставил меня улететь в Южную Америку, где я должна была оказаться в твоей полной власти, потом затеял развод с женой…
Виктор встал.
— Всё, что ты говоришь — полнейшая чушь! И ты этому веришь? Тебе кто-то наболтал всё это!
Она хотела ответить, но тут в дверь осторожно постучали. Молодой лакей в форменной одежде вкатил в номер поднос с ужином. Марина застыла. Карелин отошёл к окну.
Лакей поспешно, как будто чувствуя наэлектризованную атмосферу в отношениях между обитателями номера, переставил заказанные блюда с подноса на стол. Ставя ведёрко с бутылкой шампанского, он замешкался. Юноша собирался попросить у известного киноактёра автограф, но, посмотрев на его бледное, с сомкнутыми губами лицо, не осмелился заговорить об этом. Виктор сунул ему чаевые и распахнул дверь.
Несколько секунд после ухода лакея царила тишина.
— Скажи прямо, что тебя прежде всего интересуют отцовские деньги — это, по крайней мере, многое прояснит, — сказала Марина.
— Но откуда, откуда я мог знать, что он написал в завещании? — почти простонал он.
— Не мог? — Она прищурилась.
— Конечно, не мог.
— Но твои действия говорят о другом!
— Какие ещё действия? — Виктор тоже начал раздражаться. — Я не сделал ничего такого, что пошло бы тебе во вред!
— Это ты так считаешь. А мне кажется, тут многое наводит на подозрения.
Она не сводила с него глаз. Должен же он хоть чем-то выдать себя. Хоть жестом, хоть взглядом, хоть голосом.
— И что конкретно тебя наводит на подозрения?
— Например, то, что ты слишком быстро влюбился в меня.
— Это доказательство моих коварных замыслов?
— Может быть, и доказательство. А ещё твой скоропалительный развод. Почему ты начал разводиться именно сейчас? Жил с ней душа в душу, журналы ваши фотографии печатали, и вдруг — развод!
— Я её никогда не любил, развод всё равно состоялся бы, рано или поздно.
— Признайся, ты разводишься только на время. Потому что тебе надо срочно жениться на мне, то есть на моих миллионах!
Ей вдруг пришло в голову, что если он не виноват, если действительно любит её, то эти слова должны причинить ему душевную боль. Она почувствовала раскаяние, но уже не могла остановиться. Её продолжало нести в разоблачительном порыве. Сейчас она желала только одного — чтобы он признался в своей неверности. Признался как можно скорее. Иначе, как ей казалось, она не вынесет неопределённости и сойдёт с ума.