Мое сердце гулко забилось в груди. Щеки начали гореть. Адриана была права. Он был змеей, а я почти позволила ему меня ужалить.
— Тебе какая разница? — встряла Саманта, кучерявая брюнетка. — Пусть себе женится.
Он повернулся к ней.
— Если перестанешь запихивать в рот еду и хоть немного подумаешь, то поймешь. Объяснишь ей, Эльба?
— Роган ведет опасную жизнь, — подхватила Эльба. — У него полно могущественных врагов. Подумай об этом — он старый, ему тридцать с чем-то, и это первый раз, когда он пытается на ком-то жениться. Его мама в инвалидной коляске, потому что его отца неоднократно пытались убить. В добавок к этому, все знают, что он псих. И тут ни с того ни с сего объявляется эта стерва, полное ничтожество, и теперь он женится на ней без брачного контракта.
— Именно, — перебил Ксавьер. — Он умирает на следующий день после свадьбы, она получает все, а мы — ничего. Давай объясняю тебе попроще, чтобы до тебя дошло. Наши бабушки с дедушками получают деньги с семейных инвестиций. Им достается не так уж много, один-два ляма в год. Нашим родителям приходится работать. Ко времени, когда старики умрут, а наши родители начнут получать свои доли, денег они будут получать еще меньше, ведь их больше. Нам тоже придется работать, а когда очередь дойдет до нас, может вообще ничего не остаться. Знаешь, у кого есть деньги?
— У Рогана, — сказала Эльба. — Целый миллиард.
— Рано или поздно, Рогана прикончат. Мой папа говорит, что в прошлом году он обзавелся множеством могущественных врагов. Арроза стара. Нам всего лишь нужно подождать. — Ксавьер щелкнул пальцами. — И мы унаследуем состояние. Но для этого не должно быть ни жены, ни наследника.
— Что ты намерен делать, Ксавьер? — фыркнула Адриана. — Ну сорвешь ты свадьбу, а дальше? Будешь бегать за ним повсюду с резинкой, чтобы он не заделал детей?
— Это будет потом. Сейчас есть более серьезная проблема. Он женится на этом отребье.
— Они Превосходные, — возмутилась Саманта.
— Чего не скажешь о тебе, Ксавьер. — Адриана скрестила руки.
— Как и о вас, — огрызнулся Ксавьер. — Я проверил их досье и увидел, что они стали Домом всего год назад. Она — правдоискатель, есть еще маг структур, но досье на всех остальных засекречено. Они просто выскочки. Будь у них полезная магия, они бы непременно об этом заявили. Какой Превосходный станет скрывать свою магию? Поверьте мне, они просто отбросы. Видели, как эта Каталина суетится повсюду со своим планшетом, словно мышь с куском старого сыра? И она Превосходная? Я вас умоляю. Превосходная ботанша. Она знает, что ей здесь не место. Сама мне сказала, что чувствует себя здесь «некомфортно». Некомфортно ей будет, когда я за шкирку выкину ее с сестрой из этого поместья.
Перед глазами замельтешил красный, будто кто-то внезапно задернул передо мной красный прозрачный занавес.
— Я ему лично засуну ствол в задницу и нажму на курок, — прорычал Леон.
Ксавьер принялся ходить взад-вперед.
— От вас лишь требуется держать рты на замке и не путаться у меня под ногами, пока я обхаживаю эту крысу. У нее вся свадьба и, наверное, половина семейных секретов, на планшете, что она таскает с собой. Я собираюсь его достать.
— Какой же ты все-таки ублюдок, — сказала Адриана.
— Не волнуйся, — ухмыльнулся Ксавьер. — Хоть прадед и вышвырнул твою мамашку из дому за ее лесбийские штучки, мы с тобой сможем договориться, когда получим наследство.
— Ксавьер! — воскликнула Саманта, возмущенно глядя на него.
Эльба ухмыльнулась.
— Не завидуй. На твоем месте, я бы сделала все, чтобы нам помочь. Судя по тому, как Лусиан вьется за каждой юбкой, тебе придется делить наследство с армией ублюдков.
— Уфф! — Адриана развернулась и зашагала прочь. Саманта посмотрела ей вслед, гневно зыркнула на Ксавьера с Эльбой, и поспешила за Адрианой.
— Не волнуйся, — сказала Эльба. — Саманта — трусиха, а Адриана ничего не скажет. Она покупала у меня пару раз таблетки Изабеллы. У нее «беспокойство», и если ее мама об этом узнает, то спустит с нее три шкуры.
Ксавьер скорчил гримасу.
— Хорошо, держи их под контролем, а я разберусь с остальным.
Запись остановилась.
— Да я пристрелю его на хрен, — прорычал Леон. — Утоплю его в том гребаном фонтане, затем откачаю и утоплю снова.
Внутри меня разверзлась пропасть. Я ощутила желчь на языке и сглотнула ее обратно. По щекам текли горячие слезы, обжигая кожу. Словно бы меня отравили и мое тело отчаянно пыталось избавиться от яда.