— Подождите, посмотрю, — неожиданно попросил ее незнакомец и бегом ринулся вниз. Валька проводила его взглядом и, как только топот кроссовок растворился в отдалении, судорожно рванула молнию в сумке, выхватывая расческу. Сорвала с головы заколку и быстро провела расческой сверху вниз. Потрясла головой, чтобы волосы немного распушились, тщательно скрутила их и уложила более кокетливо, чем в прошлый раз. Прихватила прическу заколкой, погляделась в маленькое зеркало. Осталась почти довольна. Жаль, конечно, что она не одела свою выходную курточку с лисьим воротником, но кто ж знал, что ей сегодня подвернется столь приятный молодой человек…
Если говорить честно, то Валька питала смутную подсознательную неприязнь к жгучим брюнетам восточного типа. Героем ее романа был белокурый парень скандинавского типа, высокого роста, широкоплечий, с холодными светлыми глазами. Таких молодцев в ее небогатой событиями личной жизни было двое, и оба они уже почти растворились в недрах короткой девичьей памяти.
В десятом классе в нее вдруг без памяти влюбился тихий прибалтийский мальчик Янис. Все предшествующие годы Валька слышала его голос только тогда, когда Яна вызывали к доске. Как сказали бы сейчас разборчивые и многоопытные девицы, он относился к категории ботаников. Запоем читал книги, закончил музыкальную школу по классу скрипки и коллекционировал открытки с видами городов. Причем Валька сильно подозревала, что лично посещать города, запечатленные на открытках, у Яниса не было ни малейшего желания. Он был слишком робок для роли путешественника. Даже для роли современного путешественника, снабженного визой, туристическим маршрутом, гостевой картой отеля и обратным билетом с фиксированной датой. Ян не любил перемещаться по миру физически, он предпочитал это делать с помощью воображения.
Валька встречалась с ним не очень долго. Вначале ей польстило, что и у нее есть воздыхатель, и она милостиво потратила на тихого Яна какую-то небольшую часть своего свободного времени. Но очень скоро поняла, что ей с ним скучно, и решительно прекратила их дружбу.
Сейчас Ян работает редактором в крупном издательстве, где его весьма ценят за грамотность, обязательность, отвращение к алкоголю и отсутствие каких-либо амбиций. Что ж, вот вам пример абсолютно счастливого человека, нашедшего свою гавань в неполные двадцать пять. То, что Ян останется на этом месте всю свою жизнь, у Вальки сомнений не вызывало. Он будет добросовестно вычитывать чужие тексты с описаниями путешествий, не подвергая себя опасностям, связанными с ними, будет пересекать моря и океаны на добротных лайнерах, выдуманных другими людьми, будет опускаться под воду к полуразрушенным античным городам и бродить по растрескавшимся камням Атлантиды, поднимая со дна золотые украшения ее храмов… В общем, он будет самой добросовестной и безотказной фото и телекамерой, фиксируя достоинства и поправляя ошибки чужого взгляда на мир.
Второй, а если говорить точней, первый мужчина в ее жизни представлял собой полную противоположность тихому Янису.
С Костиком они познакомились в пединституте, где Валька училась на факультете иностранных языков, а Костик преподавал на историческом.
Собственно, разница в возрасте у них была небольшой: шесть лет. Костя пришел в институт сразу после аспирантуры, и отличить его внешне от студента не было никакой возможности. Поэтому в студенческих междусобойчиках его и называли просто Костиком, а не Греком, как можно было ожидать, исходя из непривычной на слух фамилии Делоглан.
Надо сказать, что Костик, хотя и был наполовину эллином, внешне пошел в русскую мамочку, унаследовав от греческих предков только жгучие темные глаза, страстный темперамент и жестокую авторитарность, главное качество характера, которое в конечном итоге оттолкнуло Вальку.
Костик методично определял ее быт, образ мыслей, ее поступки и сумму ежемесячных трат, хотя деньги Валька получала не от него, а от бабки и матери. Долгое время она пыталась подчиниться режиму порядка и дисциплины, насаждаемому Костей, но в конечном итоге просто написала любимому письмо, где расставила все точки над i. На компромиссы идти готова, слепо подчиняться — нет, таков был главный смысл ее послания. Разговаривать с Костей лично Валька побоялась, не без оснований опасаясь вспыльчивости его характера. Но опасалась она, как выяснилось, напрасно.
Выяснять отношения Костик не стал и написал ей ответное длинное, бешеное, спотыкающееся письмо безо всяких знаков препинания, лишь в конце поставив большую жирную точку.
Точно такую же точку он поставил и на их отношениях, прекратив здороваться с Валькой даже тогда, когда они встречались в институтских коридорах.