Димка вернулся к табуретке, придвинул ее к шкафу и влез на сиденье ногами.
— А вот пленочку я бы на твоем месте сохранил, — сказал он и пошарил руками по верхней полке. — Стася — девушка перспективная… Глядишь, и пригодится.
Он обернулся, чтобы посмотреть, какое впечатление произвел его циничный совет, но увидел только медленно закрывающуюся дверь. В комнате было пусто.
— Сергей! — позвала Екатерина Дмитриевна мужа.
— Она ушла? — спросил тот и вышел из кухни.
— Ушла.
— Слава богу! Зачем приходила?
— Она приходила не к нам.
— К Димке?
— Да.
— Зачем?
— Спроси у него.
Сергей Владимирович медленно прошелся по гостиной. Он заметно оправился с того дня, когда ему был нанесен предательский удар в спину, как сам он считал. Прошла неделя со дня отставки, но никаких движений в его сторону хватательные органы не делали, и он постепенно стал успокаиваться. Ему позволили уйти тихо, по-английски, и унести с собой бумажник. В российской прессе скандал не раздували, его имя почти не упоминалось, и Сергей Владимирович прекрасно понимал, что обязан этим энергичному вмешательству Вперед Смотрящего, не желавшего выносить партийный мусор из партийной избы.
Ну и ладно. В конце концов, жизнь на этом не кончена. Он — человек обеспеченный, вполне может пожить в свое удовольствие. Возможно, лучше вообще уехать из страны. Тут у него уже вряд ли будет достаточно широкое поле для деятельности.
— Мне нужно с тобой поговорить, Катя, — сказал он жене озабоченно.
— И мне с тобой.
— Хорошо. Тогда ты и начинай. У меня вопрос более важный, оставим напоследок.
— Как скажешь, — ответила жена с бледной усмешкой, и эта усмешка ему до крайности не понравилась.
— Ты странно себя ведешь в последнее время…
— Спасибо, что заметил.
Сергей Владимирович нахмурился и строго посмотрел на жену. Но ее этот взгляд совершенно не задел. Можно сказать, прошел незамеченным. Прежняя почтительность жены растворилась в ее насмешливых и равнодушных теперь глазах.
— Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь… Если ты считаешь, что имеешь на это право после того, что произошло…
— Ради бога, помолчи, — перебила его жена. — И давай говорить тише, не надо доставлять Димке лишний повод для удовольствия.
Сергей Владимирович безмолвствовал, потрясенный самим фактом того, что его всегда тактичная умница-жена оборвала мужа на полуслове. Такого за всю их совместную жизнь не случалось ни разу. Это была только его привилегия: начинать говорить в любой удобный для этого момент, и жена послушно умолкала, с напряжением ловила каждое слово…
«Что происходит?» — подумал он.
— Ты помнишь тот вечер, когда я показала тебе фотографию Димкиных однокурсников?
— Конечно, — ответил он сразу.
— Ты собирался в театр. С гостями мэрии…
— Ну, да, — ответил он, уже осторожнее.
— В Большой, на «Бориса Годунова».
— Правильно.
— Гостям понравилось? Прости, столько всего произошло, что я забыла тебя об этом спросить…
— Они были в восторге, — сухо сказал муж. — Катя, давай к делу.
— Хорошо. Так вот когда ты ушел, я тоже собралась и ушла. Знаешь, поговорка такая есть? Муж в дверь, а жена в Тверь…
Екатерина Дмитриевна коротко фыркнула.
— Я не понимаю, — медленно сказал ее муж. — Ты ушла… Куда ты ушла?
— Я поехала к Андрею.
— К Андрею?
Сергей Владимирович искренне удивился.
— Зачем?
— Я хотела с ним поговорить. Узнать, что они затеяли на пару с Димкой. Понимаешь, я очень боялась, что эти сопляки устроят какую-нибудь гадость, и она отразится на твоей карьере. Я очень за тебя боялась. Всю жизнь. Ну, ты знаешь…
И Екатерина Дмитриевна посмотрела на мужа. Тот кивнул, по-прежнему не понимая, куда она клонит.
— Подожди! — сообразил вдруг Сергей Владимирович. — Это же был вечер убийства!
— Смерти, Сережа. Никакого убийства не было.
— Откуда ты знаешь? — спросил муж и впился в ее лицо подозрительным взглядом.
Екатерина Дмитриевна помолчала и ответила очень просто.
— Я при этом присутствовала.
Тут они замолчали оба, и несколько минут в комнате было слышно только тяжелое дыхание.
— И… как это произошло?
— Банально, — ответила Екатерина Дмитриевна. — Он открыл мне дверь, впустил меня в квартиру. Большая такая, неприглядная комната… Неубрано в ней было страшно, постельное белье несвежее. Сам он был в каком-то жутком халате, тоже очень несвежем…