Однако самым серьезным недостатком во внешности нашей прелестной графини, надо сказать, является вовсе не это.
Природа по странному своему капризу, создавая ее грудь, остановилась на половине дороги, и эта половина заставляет пожалеть о другой.
Поразительно при этом, что графиня пользуется колоссальным успехом у парижских кавалеров. И многим, надо сказать, она, по доброте своей, отвечает полною взаимностью.
Утверждают, что успех графини во многом объясняется ее чрезвычайно тонким умом, но он, надо сказать, не столько тонкий, сколько дерзкий и даже наглый, не столько глубокий, сколько неудержимый.
И еще следует иметь в виду вот что: ум графини де ла Мотт приправлен изрядною дозою бешенства, которое прорывается всегда неожиданно, но сразу никогда не утихает. Ее ум — это бурлящий водопад, с виду такой нежный, но зачастую весьма опасный для окружающих.
Впрочем, на самом деле все это только украшает нашу милую Жанну, делая ее непредсказуемой и прелестно очаровательной.
И еще надобно иметь в виду, что графиня просто не знает непреодолимых преград. Все дело в том, что она привыкла любою ценою добиваться осуществления любых своих желаний, какими бы фантастическими и безумными они ни казались.
ПРИПИСКА ВЛАДЕЛИЦЫ АЛЬБОМА[5]
Рю Нев-Сен-Жиль, дом нумер 13
Граф!
Вы столь же глубоко искренни, столь же глубоко правдивы и откровенны, сколь неподражаемо и изысканно любезны и никогда при этом не отступаете от присущего вам неискоренимого чувства справедливости.
Безо всякого сомнения, восхитительная галантность, поразительная наблюдательность, живой, проницательный ум в вас счастливо соединяются с неискоренимой щедростью доброты и преданности по отношению к своим друзьям, адептам, ученикам.
И я бесконечно признательна и вместе с тем, не скрою, потрясена, что столь выдающийся человек как вы — магистр тайных наук, великий кофт египетского масонства, предсказатель будущего, создатель эликсира жизни — проявляет внимание к моей достаточно скромной особе, пусть и принадлежащей к королевскому роду.
Графиня Жанна де ла Мотт
баронесса де Сен-Реми де Валуа
31 января 1785-го года.
ГРАФ КАЛИОСТРо — ГРАФИНЕ ДЕ ЛА МОТТ
Ваш разговор, наполненный таким очарованием, ваш столь изящный ум, ваша душа, столь благодарная и созданная для того, что искренне и великодушно, делают общение с вами неоценимым, и нет такого препятствия и такого расстояния, которые могли бы помешать мне насладиться ими.
Дружба, которую вы мне оказали и которой я горжусь, очень глубоко тронула меня. Заслуживать ее все больше, оправдать и отплатить за нее самым щедрым образом будет одной из приятнейших забот до конца моей жизни.
1-го февраля 1785 года
(ВЫДЕРЖКА ИЗ «ОПРАВДАТЕЛЬНЫХ МЕМУАРОВ» ГРАФИНИ ЖАННЫ ДЕ ЛА МОТТ БАРОНЕССЫ ДЕ СЕН-РЕМИ ДЕ ВАЛУА)
Писано в 1787-м году в Лондоне.
Сей мнимый, самозванный граф (он себя еще также именует графом Фениксом и маркизом Пеллегрини и также без всяких на то оснований) довольно приземист и имеет явную склонность к полноте, однако в движениях своих необыкновенно быстр, даже, я бы сказала, чересчур быстр.
Одевается пышно, цветисто (обожает бархат всех оттенков), но при этом аляповато и безвкусно, что выдает его довольно низкое происхождение.
Во время проводимых им сеансов он, как правило, появляется в длинном шелковом наряде, на лиловой бархатной обделке которого отчетливо выделяются загадочные буквы пурпурного цвета. Головной убор его в таких случаях состоит из золотопарчевого тюрбана, усыпанного блестящими каменьями.
Короткие и жирные пальцы Калиостро всегда унизаны перстнями, украшенными бриллиантами невероятной величины.
Одержим припадками падучей болезни.
Изготавливает «эликсир жизни» якобы из оленьего сердца и сбывает его весьма успешно. Омолаживая дряхлеющих аристократок, приобрел целый легион восторженных защитниц.
Молва упорно утверждает, что Калиостро может превратить мелкие жемчужинки в крупные и даже способен сотворить из ничего бриллиантовый перстень, но надо помнить только, что это утверждает именно глупая и доверчивая парижская молва, коей верить ни при каких обстоятельствах нельзя.
5
На полях сохранилась помета, сделанная рукою Каролины Собаньской: «Восхитительно! Какая нежная дружба учителя и ученицы! И во что она вылилась потом?!»