На темно-коричневом фоне появился ярко-красный мазок. Художник устало отложил кисть в сторону и взялся за голову.
— Я же тебя предупреждал! Ну почему ты меня не послушала? Как теперь мне тебя спасти? Как? Но я спасу….
Он снова взялся за кисть…
***
Викторию и Олега в доме доктора ждали все. Не успела машина остановиться, как возле нее уже оказался Васька со своей собакой Лаской. Пока Виктория обнимала Ваську, Ласка прыгала вокруг и норовила кого-нибудь лизнуть.
Подоспевший Илья Семенович остановил эту кутерьму.
— Василий, Василий! Дай Виктории Анатольевне отдышаться!
Из машины вышел Олег. Ласка переметнулась к нему. Настала его очередь отбиваться.
— Ну все, Ласка, фу!
— Тетя Вика, мы уже елку нарядили! Скоро мама с Егором придут! Они знают, что вы приедете, я им на сотовый звонил! — мимоходом похвастался Васька.
— Ого, да у вас уже сотовые у всех? А мы на домашний названиваем! — подмигнул Виктории Олег.
— Это мне Егор подарил, — снова похвастался Васька.
Наконец они смогли поздороваться и с Ильей Семеновичем и с Верой Федоровной.
— С приездом, — Вера Федоровна обняла Викторию и Олега одновременно, — мы вас ждали! Проходите в дом!
В доме почти ничего не изменилось, разве что на полочке появилась стопка учебников и тетрадей.
— Приходится с Василием заниматься почти по всем предметам, — объяснила Вера Федоровна, — уж очень он отстал.
— Зато мне хорошо помогает, — похвалил Илья Семенович, — вот настраиваем его на медицинский институт.
— Смотри, Вась, не подводи доктора, — строго сказал Олег. — В следующий раз, когда мы приедем, чтобы сам из тети Вики пули извлекал!
— Олег, что ты несешь? Какие пули? — толкнула его Виктория. — Не переживайте, Вера Федоровна, это он так шутит!
Раздевшись, стали доставать из объемных пакетов подарки. Виктория рассказала попутно, что они с Ларисой после купленных одинаковых свитеров для Васьки договорились, кто и что будет покупать, чтобы не дублировать друг друга. Ласке достался новый ошейник и пакет с кормом. В общем, обновы получили все, кроме запаздывающих Елены и Егора. Самый главный подарок Виктория припасла напоследок. Это была одна из картин Ларисы, которую она писала в начале осени на соседнем хуторе.
Васька снова позвонил матери и огорчился, услышав ответ.
— Ну вот, у них машина сломалась. Сказали, что будут часа через два.
— У вас уже и машина есть? — удивился Олег.
— У Егора, оказывается, давно машина есть. Стояла у друга в гараже, — объяснил Илья Семенович.
— Мы вместе ремонтировали, — гордо сообщил Васька.
Когда закончились взаимные расспросы и рассказы, Вера Федоровна пригласила всех к столу.
— А вечерком любители бани могут пойти попариться.
Глава 4
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Любителями бани оказались Олег и Васька. Виктория вспомнила
про фотографии. Достала из сумки конверт.
— Илья Семенович, вот фото из альбома Ульяны Львовны.
— Интересно, — Илья Семенович, взял фотографии и близоруко сощурился. — Вера, посмотри! Удивительно! Вот эта! Точно такая же, как в нашем альбоме!
— Вика, а кто же здесь из ваших родных? – спросила Вера Федоровна, посмотрев фотографию.
— Здесь мать Ульяны Львовны. Вот эта девушка в белой косынке, — объяснила Виктория.
— Надо же, — удивилась Вера Федоровна, — какое совпадение! Получается, Илюша, что она вместе с твоими родителями в госпитале работала?
— Так, мне нужно кое о чем подумать.
— Что об этом думать? — грустно сказала Вера Федоровна. — Все это в далеком прошлом.
— Да, Илья Семенович, думайте не думайте — дело давнее…
— Позвольте с вами не согласиться, милые дамы. Мне нужно немного времени! Простите, Виктория, когда вы с Олегом собираетесь ехать?
— Да, они же только приехали! — всплеснула руками Вера Федоровна.
— Вера, я никого не гоню. Я просто хочу знать, сколько у меня времени!
— Собирались ехать завтра, — неуверенно произнесла Виктория.
— Разве вы не останетесь на Новый год? — огорчилась Вера Федоровна. — Хотя, конечно, Дина Сергеевна обидится, что сын уехал!
— Я сейчас, — кивнул им Илья Семенович и направился к двери.
— Интересно, куда это ты? — крикнула вслед ему Вера Федоровна.
— Поищу в кладовой старые письма.
В кладовке он достал с верхней полки картонную папку с тесемочками и сдул с нее пыль. На папке его почерком была надпись: «Документы и старые письма родителей». Все это давно ничего не значило, а выбросить рука не поднималась. Хранил он их как память. Такие папки, со старыми открытками, телеграммами, записными книжками, с давно несуществующими номерами телефонов и адресами есть почти в каждом доме.